Глава 4. Чудеса Евангелия

В скульптуре древнехристианских саркофагов и на стеклянных сосудах довольно часто повторяется следующая композиция: Иисус Христос – молодой человек, без нимба, в усвоенных Ему древнехристианскими художниками одеждах, в сандалиях, касается жезлом одного из стоящих перед Ним сосудов, похожих на амфоры, но без ручек, с широким горлом (идрия, рис. 101¹⁵¹⁰).

101. Саркофаг, найденный близ церкви Св. Севастьяна.

Иногда при этом присутствуют и апостолы. Число таких изображений значительно¹⁵¹¹. Старые, а за ними и новые археологи признали в этой композиции чудо претворения воды в вино на браке в Кане галилейской (Ин. 2:1–11). В самом деле, объяснить ее в каком-либо ином смысле трудно. Положение ее среди других изображений, относящихся к чудесам Евангелия (воскрешение Лазаря, умножение хлебов, исцеление слепого, расслабленного), заставляет видеть здесь одно из евангельских чудес. Величие чудес, их высокое догматическое и нравственное значение ясно выступали в сознании древнехристианских художников и находили многократное выражение в вещественных памятниках древности.¹⁵¹² Претворение воды в вино как начаток знамений и чудес, заставивший учеников Иисуса Христа уверовать в Него, не могло пройти незамеченным. Иконографические формы чуда просты и соответствуют духу древнехристианской иконографии: фигура Иисуса Христа та же, что и в других композициях; жезл Его, символ могущества, власти, тот же, что и в изображениях создания Евы, умножения хлебов и воскрешения Лазаря; следовательно, Иисус Христос здесь представлен в положении чудотворца. Ответ на вопрос о характере чуда дают сосуды, греко-римские водоносы¹⁵¹³. Подробностей евангельского рассказа о чуде в памятниках древнейших не видно¹⁵¹⁴: нет здесь ни Богоматери¹⁵¹⁵, ни жениха с невестой, ни архитриклина, ни слуг. Число сосудов колеблется от одного до шести. Постоянное отсутствие подробностей и повторение узкой схемы показывают, что скульпторы ставили своей задачей не полную передачу евангельского рассказа, но одного лишь момента претворения воды в вино. Со свойственной скульптуре краткостью они схватывали само зерно повествования как показатель могущества Иисуса Христа. Наблюдая положение этого изображения на саркофагах, нетрудно заметить, что на некоторых из них поставлено оно рядом с чудом умножения хлебов. Возможно допустить, что это подлеположение имеет характер неслучайный. Если Кирилл Иерусалимский сравнивал претворение воды в вино с претворением вина в кровь¹⁵¹⁶, а Максим Туринский говорил, что претворение воды в вино предызображало таинство воскресения¹⁵¹⁷, если, далее, чудо умножения хлебов изъясняемо было древними также в смысле Евхаристии¹⁵¹⁸, то почему не допустить, что и скульпторы, ставя рядом эти два чуда, держали в мысли евхаристические хлеб и вино. Не отсюда ли следует объяснить то, что во фресках александрийских катакомб, описанных Вешером¹⁵¹⁹, оба эти чуда находятся рядом с благословением хлебов (εὐλογία)¹⁵²⁰ Иисусом Христом, а также и то, что на одном из древнейших евхаристических сосудов найдено изображение чуда в Кане¹⁵²¹.

Характер этого изображения в памятниках византийских уже не тот, что в древнехристианских. Исторический факт выступает здесь с подробностями евангельского повествования, иконографические формы композиции развиваются, а символическая тенденция утрачивает свою силу. На равеннской таблетке кафедры Максимиана (рис. 102)¹⁵²² удержан еще древнехристианский моложавый тип Спасителя, но голова Его окружена нимбом; в руке Его не жезл, но крест; Он простирает к сосудам десницу. Сосуды имеют форму амфор и снабжены изящной орнаментикой; число их шесть, как показано в Евангелии (Ин. 2:6). Возле Иисуса Христа стоят два лица: одно с чашей в руке, вероятно архитриклин, другое с книгой – апостол¹⁵²³.

102. Таблетка от кафедры Максимиана.

Действие происходит в роскошных палатах. Ясно, что здесь представлен момент, последовавший непосредственно за совершением чуда, когда испытание вина вызвало изумление, и что здесь художник придерживается не символической тенденции, но прямого смысла Евангелия. В Евангелии Раввулы¹⁵²⁴ изображение сокращено неудачно: двое слуг; один несет сосуд на плече, другой переливает воду из большого сосуда в малые (числом шесть); налево Богоматерь в розовой одежде, в сопровождении апостола: чуда нет налицо, а есть лишь намек на него в изображении одних второстепенных подробностей. Вероятно, миниатюрист выхватил эти подробности из цельного изображения, с которого копировал свою миниатюру. Удачнее сократил свой оригинал миниатюрист другого сирийского Евангелия (нац. библ. № 33, л. 6 об.), когда изобразил Одного Иисуса Христа, благословляющего сосуды¹⁵²⁵. Полное изображение в Евангелии императорской публ. библ. (№ 21, л. 2, ὁ γάμος): Спаситель со свитком в левой руке возлежит за столом; перед Ним стоит Богоматерь с простертыми руками, что означает ее обращение к Нему по поводу недостатка вина; здесь же стоит группа людей, и один возлежит за столом вместе с Иисусом Христом. Внизу само чудо претворения воды в вино¹⁵²⁶: Иисус Христос, держа в правой руке красный жезл, касается им одного из шести сосудов, похожих на амфоры, но без ручек. Богоматерь и слуга с удивлением смотрят на Иисуса Христа; направо двое слуг беседуют между собой о чуде; один из них при этом наливает воду в сосуд. Поза Спасителя напоминает скульптуру катакомб, но Его тип уже византийский. Добавочные элементы – Богоматерь и свидетели чуда, в положении которых обнаруживается близкое участие к тому, что происходит перед их глазами, – показывают, что художник хотел представить не один намек на чудо, в формах сжатых, но цельное событие, происшедшее в известной обстановке. Евангелие № 74 (л. 170 об.)¹⁵²⁷: за столом возлежит Иисус Христос и сидят три лица, в числе которых жених и невеста. Богоматерь обращается к Иисусу Христу со словами: «вина не имут». Налево архитриклин подносит кубок к устам и делает жест изумления; слуга несет на плече сосуд с водой, другой разливает ее в большие сосуды; позади них колодец, из которого слуга вытаскивает воду: в этой наивной форме выражена мысль о том, что в вино превращена была самая обыкновенная вода, и тем возвышено значение чуда. Лаврентиевское Евангелие (л. 170 об.): Иисус Христос и еще два лица возлежат за овальным столом – позы совершенно неудобные при столе этой формы; возле Иисуса Христа стоит Богоматерь; налево четыре сосуда, в которые слуга наливает воду; другой слуга, или архитриклин, в изумлении разводит руками. Гелатское Евангелие (л. 227 об.): Спаситель, вместе с тремя лицами, между которыми жених и невеста в венках, возлежит за столом. Возле Него стоит Богоматерь. Внизу слуга вытаскивает воду из колодца, а трое других слуг несут ее в сосудах на плечах. Семь (!) сосудов приготовлены… Афоноиверское Евангелие № 5 (л. 363 об.): палаты и в них прямоугольный стол; за столом – жених и невеста в диадемах без привесок и в роскошных одеждах: одежда жениха – нижняя багряная и верхняя голубая, застегнутая на правом плече, невесты – красная с оплечьем. Одежды эти, особенно диадемы, выражают высокое понятие древних о браке, приравнивающем новобрачных к царям и князьям – понятие, усвоенное также и русскими. По левую сторону сидит Иисус Христос; к Нему подходит Богоматерь и шепчет Ему на ухо известные слова; направо гость-старец и слуга. Возле стола с правой стороны представлен Спаситель со свитком в левой руке; правой Он указывает на стоящие перед Ним сосуды (шесть); слуга наливает воду в один из сосудов; архитриклин пробует вино из чаши. Здесь раздельно изображены – брачный пир и чудо претворения воды в вино, и все важнейшие части евангельского рассказа исчерпаны. Далее этого развитие сюжета в Византии не пошло. Памятники позднегреческие стоят близко к древней схеме; таковы изображения в стенописях афонских соборов Дохиарского, Каракальского, Кутлумушского и Иверского: жених и невеста в царских диадемах сидят за столом, на котором расставлены разные яства; возле стола – Иисус Христос, Богоматерь и шесть больших сосудов (Ивер). Греческий подлинник дополняет число присутствующих лиц, руководясь при этом произвольными соображениями: стол, за которым сидят книжники и фарисеи: один из них, почетнейший, держит чашу с вином; он удивлен. Среди них жених с проседью (μιξαιπόλιος), с круглой бородой (στρογγυλογένης; возле него невеста: на головах их венки из цветов. Позади них молодой человек несет большой сосуд и наливает вино в чашу. Внизу шесть водоносов (πιθάρια), которые наполняются водой из кожаных мехов двумя молодыми людьми. Христос сидит на краю стола и благословляет водоносы. Богоматерь и Иосиф возле Него; апостолы позади¹⁵²⁸. Ни книжники и фарисеи, ни жених с проседью¹⁵²⁹, ни венки, ни кожаные мехи, ни Иосиф не опираются на древневизантийскую иконографию, и потому видеть в фигуре Иосифа аргумент от древнего предания, опровергающий мнения Ренана и Вейса, полагавших, что к тому времени Иосифа уже не было в живых¹⁵³⁰, нельзя. В памятниках русских XVII в. значительные уклонения от древнего предания. Не говоря о неточностях второстепенных, когда, например, изображаются семь вместо шести сосудов (рукоп. Вахрам., л. 724), нельзя не заметить отличий в основном характере сюжета. В ипатьевском Евангелии № 1: (рис. 103): роскошные палаты с признаками московского стиля (кокошники и шатровые башни); среди них прямоугольный стол с обильными яствами, за которым сидит множество гостей и в числе их Иисус Христос; в стороне слуги разливают вино, и один подает чашу архитриклину, одетому в русский боярский костюм. Строго говоря, евангельского чуда здесь не видно; один лишь пир веселый. В другом ипатьевском Евангелии № 2: за овальным столом сидят Иисус Христос, Богоматерь, невеста в царской короне и двое мужчин в шапках; внизу слу́ги хлопочут около бочек с вином. Сходно изображение в ипатьевском Евангелии 1681 г.: Иисус Христос беседует с Богоматерью, бочки заменены глиняными сосудами. В сийском Евангелии¹⁵³¹ (л. 83 об. и след., см. рис. 11): овальный стол с яствами; за ним сидит Иисус Христос; по одну сторону Его – Богоматерь, по другую – жених и невеста в царских коронах. Кругом стола размещены двенадцать апостолов.

103. Миниатюра Ипатьевского Евангелия № 1.

Изображение не дает никаких указаний на чудо и неверно исторически; брак в Кане трактуется художником как прототип христианского брака, и потому художник соединяет с ним следующую картину: московская пятиглавая церковь, в ней стоит священник, жених и невеста в венцах; мужчина со свечой в руке держит венец над женихом, женщина со свечой держит венец невесты. Напротив, сийский подлинник вдается в буквализм: пир; невеста и женщины-распорядительницы пира обращаются к Богоматери с заявлением относительно недостатка вина; Богоматерь в свою очередь передает об этом Иисусу Христу; слуги наполняют сосуды, архитриклин пробует вино; опять пир; гости обращаются к хозяину с похвалой вину. Чистого образа Византии здесь нет; нет даже и вообще художественного центра. Сильные уклонения от византийских образцов замечаются и в известном коптском Евангелии нац. библ. (л. 223): гости по восточному обычаю сидят на полу вокруг сосудов с вином и фруктов, пьют и рассуждают о чуде. Налево вверху Богоматерь с поклоном обращается к Иисусу Христу; направо двое слуг наливают воду в сосуды и двое приносят сосуды к гостям. Впечатление чуда сообщается и стоящим вне пира женщине и мужчине, которые в изумлении беседуют о происходящем.

В древнейших памятниках Запада, как в graduale нац. библ. № 9448 (л. 26 об.)¹⁵³² и в кодексе Эгберта¹⁵³³ изображение стоит близко к древнехристианской скульптуре; но в XII-XV вв. оно уже является в виде церемониальной сцены за прямоугольным столом (нац. библ. № fr. 828, л. 172 об.); у стола появляются собачки (нац. библ. № 9561, л. 142 об.) – зародыш той безграничной художественной свободы, которую проявил в трактовании этого сюжета Рубенс. Три картины брака в Кане приписываются Рубенсу: две в Лувре (№ 95–96) и одна в Дрезденской картинной галерее¹⁵³⁴. Все они сходны по своему общему характеру, но наибольшей широтой замысла отличается луврская картина № 95: роскошные палаты с колоннами в стиле Возрождения; в них огромный стол, уставленный всякими яствами; за столом множество гостей в разнообразных – венецианских и восточных костюмах, иные с бокалами в руках. Посредине в числе гостей сидят Иисус Христос и Богоматерь. Близ стола сидят музыканты¹⁵³⁵ и играют по линейным нотам; тут же две собаки на привязи. Слуги наливают вино из амфор в чаши; другие, в числе которых один чернокожий, подают вино гостям. Архитриклин, в роскошной парчовой одежде, держа в руках бокал, с любопытством смотрит на вино. Возле стола огромный балкон, на котором масса зрителей. Повсюду роскошь, жизнь, движение; повсюду оживленные группы и беседы; но за этой роскошью чрева и удовольствия исчезает евангельское чудо; евангельский рассказ, высокий по своей идее, превращается в шумную пирушку во вкусе венецианских балов эпохи художника; личность Спасителя теряется в блестящей толпе. Картина, блестящая по своему замыслу и исполнению, должна быть отнесена к категории картин бытовых; но она передает быт не еврейский, а венецианский¹⁵³⁶.

Исцеление сына царедворца (Ин. 4:46–54): царедворец в цветных одеждах стоит перед Иисусом Христом, умоляя Его об исцелении сына, который был при смерти; направо Иисус Христос стоит у постели больного. Евангелие № 74, л. 175; елисаветградское Евангелие, зач. 13. В гелатском Евангелии (л. 233) более торжественная сцена: Иисус Христос сидит на троне; перед Ним апостолы и царедворец, а в стороне больной, охраняемый слугой, лежит на постели.

Исцеление бесноватых в византийской иконографии имеет довольно определенную схему: Спаситель в обычных одеждах, в сопровождении двух-трех апостолов, стоит и простирает благословляющую десницу к бесноватому, из уст которого вылетают черные демоны; бесноватые обнажены, волосы их подняты, руки иногда связаны. По этому шаблону составлены изображения, относящиеся ко всем евангельским чудесам исцеления бесноватых (Мк. 1:23–26; Лк. 4:33–35; 8:3; Мф. 12:22–23; Мк. 3:22; Мф. 8:28–34; Мк. 5:1–16; Лк. 8:26–39; Мф. 9:32–34; 17:14–18; Мк. 9:17–27; Лк. 9:38–42; 11:14). О точности физиологических признаков болезненного состояния бесноватых здесь не может быть речи¹⁵³⁷. В лицевых Евангелиях сюда относятся следующие миниатюры. Евангелие Раввулы, л. 282¹⁵³⁸. Евангелие № 74: л. 8, 15, 23 об., 34 об., 66, 83 (бесноватый в трех видах: подходит к Иисусу Христу; падает и опять встает), 114, 118 (те же миниатюры в елисаветгр. Евангелии). Афонопантелеймоновское Евангелие № 2, л. 63; Евангелие нац. библ. № 115, л. 49 об., 59 об. Лаврентиевское Евангелие, л. 15 об., 19, 24, 64, 70 об., 73, 80 об., 110 об., 125 об., 130. Гелатское Евангелие, 32 об., 36 об., 43, 56 об., 94 об., 117, 177 об., 182 об. Евангелие императорской публ. библ. № 105, л. 24, 128 и 132. Армянское Евангелие нац. библ. № 10 А, л. 179; Евангелие ахенское¹⁵³⁹.

104. Мозаика в равеннской церкви Св. Аполлинария Нового (APOLL. NUOVO).

Более определенные отличия представляет исцеление бесноватых в стране Гадаринской; к обычной схеме здесь присоединяется изображение гробниц, из которых выходят бесноватые; затем бесы садятся на свиней, которые устремляются в море; иногда в стороне стоят изумленные пастухи. Сюда относятся: мозаика в равеннской церкви Св. Аполлинария (Apoll. Nuovo)¹⁵⁴⁰: бесноватый вышел из пещеры и стоит перед Иисусом Христом на коленях (рис. 104). Евангелие № 74, л. 16, 72 и 125; лаврентиевское Евангелие, л. 16 об.; гелатское Евангелие, л. 33 об., 103 об. и 172; Евангелие нац. библ. № 54, л. 32 об. и 125 об.; Евангелие нац. библ. № suppl. 27, л. 67 об. и 68 (демоны имеют форму черных купидончиков); афоноиверское Евангелие № 5, л. 35 и 156); коптское Евангелие, л. 22; ахенское Евангелие¹⁵⁴¹; кодекс Эгберта¹⁵⁴². Греческий иконописный подлинник в общем согласуется с памятниками¹⁵⁴³.

Исцеление тещи Симоновой (Мф. 8:14–17; Мк. 1:29–34; Лк. 4:38–39). На одре лежит больная; к ней приближается Иисус Христос в сопровождении апостолов и берет ее за руки. Кодекс Григория Богослова № 510, л. 170¹⁵⁴⁴. Евангелие № 74, л. 15 (налево Иисус Христос с тремя апостолами возлежат за столом, а исцеленная служит им), л. 66 (Id.), 114 об. Евангелие лаврентиевское, 15 об. и 64 об.; гелатское Евангелие, л. 32 и 158; Евангелие нац. библ. № 54, л. 114 об.; Евангелие нац. библ. № 115, л. 44; Евангелие нац. библ. № suppl. gr. 914, л. 98 об.; Евангелие императорской публ. библ. № 105, л. 23. Сходно исцеление дочери сирофиникиянки (Мф. 15:21–28; Мк. 7:24–30): Евангелие нац. библ. № 74, л. 79; елисаветградское Евангелие, зач. 30; гелатское Евангелие, л. 112; лаврентиевское Евангелие, л. 77; греческий подлинник¹⁵⁴⁵, кодекс Эгберта¹⁵⁴⁶.

Исцеление прокаженных (Мк. 1:40–45; Лк. 5:12–14; Мф. 8:2–4; Лк. 17:12–19). Иисус Христос со свитком, в сопровождении апостолов; перед Ним стоит прокаженный, покрытый струпьями с перевязкой по чреслам; за ним народ; иногда палаты. Иногда художники брали другой момент и изображали прокаженного перед священником или у ног Иисуса Христа после исцеления. Кодекс Григория Богослова № 510, л. 170 и 215 об. Евангелие № 74, л. 14, 16, 115 об. и 146 об. Елисаветградское Евангелие, зач. 24 Матф.; Лук. зач. 18 и 85. Гелатское Евангелие, л. 31, 95 об., 160 и 199. Лаврентиевское Евангелие, л. 14 об., 112 и 145 об. Евангелие нац. библ. № suppl. 27, л. 74 об. Евангелие нац. библ. № 54, л. 115 об. Евангелие императорской публ. библ. № 105, л. 22 и 150. Евангелие нац. библ. № 115, л. 43. Евангелие университетской библ. в Афинах, л. 193. Афоноиверское Евангелие № 5, л. 142. Афоноватопедский Октотевх XI-XII вв. № 515, л. 34 об. Ипатьевское Евангелие № 2. Давидгареджийская минея, л. 7. Греческий подлинник – сходно¹⁵⁴⁷. Ср. кодекс Эгберта¹⁵⁴⁸.

Исцеление расслабленных (Мф. 9:2–8; Мк. 2:3–12; Лк. 5:18–26; Ин. 5:1–15). Об одном исцелении расслабленного рассказывают синоптические Евангелия, о другом – Евангелие Иоанна. Внешний отличительный признак второго из этих исцелений, перешедший в иконографию, – овчая купель Вифезда. Описание первого исцеления также неодинаково у синоптиков: ев. Марк и Лука говорят, что расслабленный спущен был в дом, где находился Иисус Христос, сквозь кровлю; у ев. Матфея этой подробности нет. Сопоставляя с этими рассказами вещественные памятники, видим, что древнейшие из этих последних не выражают подробностей чуда, описанных в Евангелиях Марка, Луки и Иоанна. Число этих памятников, особенно скульптурных, весьма значительно¹⁵⁴⁹, и описывать каждый из них отдельно нет никакой необходимости, так как они повторяют один и тот же тип изображения (см. рис. 105).

105. Саркофаг из катакомб Люцины.

Спаситель (тип молодой, а иногда и зрелый), держа свиток в левой руке, простирает правую к расслабленному – жест, выражающий слова Евангелия: «встань, возьми одр твой и иди в дом твой». Расслабленный изображается обычно в виде маленького человечка, в короткой тунике и в узких коротких штанах – одежда воинов, путешественников и больных, приспособленная к климатическим переменам; он несет на своей спине одр – κράββατον, легкую кровать из досок (форма кушетки), какие употреблялись в качестве носилок для перенесения мертвых¹⁵⁵⁰, а также служили для обычного употребления в быту бедняков. Смысл сцены в памятниках, по нашему мнению, прямой исторический; заключения же католических археологов (Марки, Росси, Мартиньи, Крауз) относительно символического его значения основываются на сбивчивых и нерешительных сопоставлениях его с неясными памятниками письменности. Внешняя связь его на памятниках с чудесами – в Кане и умножения хлебов имеет характер случайный; притом она наблюдается далеко не всегда. Типическая форма этого изображения может быть подведена к рассказу любого из евангелистов; попыток передачи особенностей их рассказов, как уже замечено, в древнейших памятниках не видно. Указывают на фреску из катакомб Маркеллина и Петра и на один из ватиканских саркофагов¹⁵⁵¹, на которых изображено некоторое подобие овчей купели. Однако первый из этих памятников, на наш взгляд, не имеет такого значения: представлена гробница в виде прямоугольника, нормальной величины, как это видно из сравнения ее размеров с размерами находящихся здесь фигур людей; в ней стоит обнаженный человек с перевязкой по чреслам; на край гробницы становится Спаситель (?) и обращается с жестом к стоящему в ней человеку. Здесь нет признаков исцеления расслабленного: 1) гробницу нельзя признать ни овчей купелью, ни одром расслабленного; 2) изображение не имеет типического признака – одра на плечах расслабленного; 3) об омовении расслабленного нет речи в Евангелии. Смысл изображения неясен, но его скорее можно принять за крещение или воскрешение неизвестного лица¹⁵⁵², чем за исцеление расслабленного.

Другой памятник – саркофаг¹⁵⁵³– представляет следующие изображения: в верхней части типическое исцеление расслабленного (с одром на плечах), со свидетелями чуда и изображением расслабленного с посохом – до исцеления. Находящиеся здесь три арки на колоннах – суть декоративный, весьма распространенный в скульптуре саркофагов мотив, но не те пять «крытых ходов», о которых говорит ев. Иоанн (Ин. 5:2). Верхнее изображение отделено от нижнего волнообразными линиями; это опять не изображение воды, но орнамент, которому усвоено наименование «strigilis». Внизу неизвестное лицо лежит на одре; это не бедный расслабленный, какого мы встречаем всегда на саркофагах; но лицо важное – в длинной тунике и иматии; у изголовья его сидит печальный слуга, у ног – два лица, беседующие с ним. Все это мало похоже на расслабленного, и вопрос о значении сцены остается открытым. Скульптура древних авориев парижского¹⁵⁵⁴, равеннского¹⁵⁵⁵ (VI-VII вв.) и эчмиадзинского сообщает идеальную черту фигуре Иисуса Христа – четырехконечный крест в руке.

Мозаика равеннская (см. рис. 106), повторяя тот же тип изображения¹⁵⁵⁶, дает вместе с тем первый пример изображения по Евангелиям Марка и Луки¹⁵⁵⁷. Двое людей, стоя на кровле дома, спускают на веревках внутрь дома одр, на котором лежит расслабленный. Отсюда форма эта становится наиболее употребительной в византийской иконографии.

106. Мозаика в равеннской церкви Св. Аполлинария (APOLL. NUOVO).

В кодексе Григория Богослова № 510 (л. 316 об.¹⁵⁵⁸) (см. рис. 107): Иисус Христос сидит внутри дома и беседует с сидящим против него народом (группа – 4 человека, у Р. де Флери – три); возле Него с левой стороны стоит один из апостолов. Двое, стоя на кровле того дома, спускают к ногам Иисуса Христа расслабленного на изящной кровати.

107. Миниатюра кодекса Григория Богослова № 510.

В барбериновой псалтири исцеление расслабленного иллюстрирует Пс. 106, где идет речь о милостях Божиих нуждающимся людям; формы изображения древнехристианские: расслабленный несет на спине свой одр (ср. греч. псалт. нац. библ. № 20, л. 20). В Евангелии № 74 четыре изображения; формы их приспособлены к тексту евангелистов: в Евангелии Матфея (л. 16 об.) Иисус Христос среди апостолов и народа; перед Ним на золотой (!) постели лежит расслабленный; направо расслабленный несет на спине свой одр. Миниатюры в Евангелиях Марка и Луки¹⁵⁵⁹ почти тождественны: Иисус Христос возлежит в доме; перед Ним стоят апостолы; четверо или двое опускают расслабленного с кровли к ногам Иисуса Христа; в стороне – момент предшествующий: четверо несут расслабленного к дому на одре (л. 67 и 116). В Евангелии Иоанна (л. 176) совсем иное изображение: античный бассейн, в котором плавают трое больных. Ангел погружает в бассейн свой жезл. По сторонам бассейна лежат на шести кроватях больные. Ниже Иисус Христос с двумя апостолами стоит у одра расслабленного; направо расслабленный несет на спине свой одр. В лаврентиевском Евангелии выражено несколько моментов: люди приносят расслабленного к Иисусу Христу; затем Иисус Христос исцеляет его и расслабленный несет одр (л. 17, 65 об. и 112 об.); Вифезда, возле которой лежат больные; расслабленный несет свой одр, рассказывает о своем исцелении народу (л. 176 об.). В гелатском Евангелии все четыре изображения сходны с Евангелием № 74 (л. 34, 95, 161 и 234); в Евангелии университетской библиотеки в Афинах (л. 194): палаты, возле них Иисус Христос; апостолы и народ; сверху спускается в палаты белая постель с лежащим на ней расслабленным, бледным, в голубой одежде. В мозаиках Св. Марка в Венеции: трое опускают расслабленного с кровли; Иисус Христос с благословляющей десницей; возле Него два апостола; против Него два собеседника жестикулирующие¹⁵⁶⁰. Это изображение повторено в мозаиках Монреале¹⁵⁶¹. Сверх того, здесь есть и другое¹⁵⁶²: расслабленный несет на спине свой одр; Иисус Христос обращается к нему с жестом; за Ним апостолы; в стороне купель, к которой слетает сверху ангел. В давидгареджийской минее два изображения: основная мысль первого (л. 40) выражена, по Евангелиям Марка и Луки, особой надписью: «ἐχάλασαν τὸν κράββατον διὰ τῶν κεράμων»: внутренность дома; Иисус Христос сидит в доме и простирает руку к расслабленному, спущенному к Его ногам двумя лицами, бюсты которых видны из-за стены дома. Миниатюрист не обнаружил стремления к соблюдению правил перспективы. Второе на тему – овчая купель, как гласит надпись: «ἡ προβατικἡ κολυμβήθρα» (л. 11). Купель в виде античного бассейна с водой; возле нее лежит на одре расслабленный, к которому приближается Иисус Христос с жестом, в сопровождении молодого апостола. По другую сторону купели исцеленный расслабленный стоит с одром на спине. В Евангелии № 54 (л. 193 об.) двое спускают расслабленного с кровли внутрь палат, в которых сидят – Иисус Христос и народ; позади Иисуса Христа стоят апостолы. Расслабленный – нагой, покрыт наброшенной на него мантией; одр весьма бедный, без подстилки. В Евангелии императорской публ. библ. № 105 (л. 192) – расслабленный, с одром на спине, стоит перед Иисусом Христом; Вифезды нет, несмотря на то что миниатюра относится к рассказу ев. Иоанна. В афоноиверском Евангелии № 5 (л. 377 об.) расслабленный – изможденный, с синим цветом тела, сидит на кровати; с левой стороны – Иисус Христос и апостолы, с правой – расслабленный несет свой одр; за ними идут два книжника. В стенописях Афонодохиарского и Афоноиверского соборов: к Иисусу Христу приносят на носилках расслабленного (ср. фреск. в афинской церкви Св. Андрея на Ὁδός Φιλοθέῃς); тут же целая толпа народа. В греческом подлиннике два изображения: первое, по Марку и Луке, согласно с памятниками: двое спускают расслабленного с кровли; расслабленный с одром на спине¹⁵⁶³; второе, по Евангелию Иоанна, представляет нововведение лишь в том, что отмечает пять камор (πέντε καμἄρων), неизвестных в византийских памятниках¹⁵⁶⁴. В русских памятниках чистые древние византийские формы не сохранились, по крайней мере их нет в памятниках XVII-XVIII вв.: ближе к древности стоит миниатюра лицевого сборника Вахрамеева, где изображены: ангел, возмущающий воду, Иисус Христос, исцеляющий расслабленного и беседующий с ним («се здрав еси»); расслабленный перед сонмом иудеев (л. 745, 747 и 749). В ипатьевском Евангелии № 1 изображен горный ландшафт с затейливыми палатами в перспективе; расслабленный, одетый в короткую тунику, лежит на кровати, имеющей форму деревянного ящика; к нему обращается с жестом Иисус Христос, за которым стоит большая группа апостолов; вдали за горой расслабленный, с одром на плече, стоит перед толпой жестикулирующих иудеев. В сийском Евангелии (л. 104 об.) чудо происходит в церкви московской архитектуры с маковицами и прикрепленными к ним посредством цепей восьмиконечными крестами. Высшей полнотой отличается изображение в святцах из собрания С.-Петербургской Духовной Академии·. обширные палаты, в которых заметны пять-шесть дверей (пять притворов) в разных местах; в дверях сидят и лежат увечные – хромые, слепые и проч. Вверху архангел Михаил (надпись) жезлом возмущает воду в бассейне¹⁵⁶⁵; внизу лежит расслабленный в ящике; перед ним Иисус Христос и группа апостолов; далее – расслабленный несет на плече свою кровать; его встречает большая толпа иудеев. Исцеление расслабленного входит в лицевые Страсти (рукоп. Общ. люб. древн. письм. № 91, статья 20), так как в тексте говорится, что 38-летний расслабленный свидетельствовал перед Пилатом о своем чудесном исцелении; но важных особенностей на этот раз миниатюры Страстей не дают¹⁵⁶⁶.

Исцеление сухорукого (Мф. 12:9–13; Мк. 3:1–5; Лк. 6:6–10). Композиция чрезвычайно простая: Спаситель в обычном типе; перед Ним стоит сухорукий с протянутой рукой; Спаситель касается десницей больной руки; апостол с изумлением смотрит на чудо. Таково изображение в кодексе Григория Богослова № 510 (л. 310 об.)¹⁵⁶⁷. В Евангелии № 74 за Христом – апостолы, за сухоруким – народ: л. 23, 68 об. и 117 об. Елисаветградское Евангелие, зач. 45 Матф., зач. 10 Марк. и зач. 22 Лук. Гелатское Евангелие, л. 42 об., 98 об. и 163 об. Коптское Евангелие, л. 32 (сухорукий простирает к Иисусу Христу обе руки). Лаврентиевское Евангелие, л. 67 и 117 об. Евангелие публ. библ. № 105, л. 74. То же в греческом подлиннике¹⁵⁶⁸. Ср. кодекс Эгберта¹⁵⁶⁹.

Исцеление слуги сотника (Мф. 8:5–13; Лк. 7:2–10). Иисус Христос в обычной позе Учителя, беседует с сотником; за Иисусом Христом – апостолы, за сотником – народ. Направо Иисус Христос в доме сотника, обращается с жестом к лежащему на постели отроку. Евангелие нац. библ. № 74, л. 14 об. ср. л. 120. Гелатское Евангелие, л. 31 об. (в дверях дома женщина простирает руки к Иисусу Христу; в ней следует видеть, во всяком случае, лицо, принимающее близкое участие в больном, – быть может, его мать). Лаврентиевское Евангелие, л. 116 об. Греческий подлинник – сходно¹⁵⁷⁰.

Воскрешение сына вдовы наинской (Лк. 7:11–15). Первые попытки этого изображения – в древнехристианской скульптуре. На одном из латеранских саркофагов¹⁵⁷¹ Спаситель, юный, касается жезлом мумии, поднимающейся с земли; по сторонам стоят два апостола. То же на саркофаге арльского музея (один апостол)¹⁵⁷². На саркофаге (из Ватикана), хранящемся на villa Albani¹⁵⁷³, Спаситель касается рукой головы мальчика в тунике, сидящего на одре (?) и простирающего к Нему руки; направо изумленный апостол; то же на одном фрагменте латеранского саркофага¹⁵⁷⁴. Более определенное и подробное изображение на другом латеранском саркофаге¹⁵⁷⁵: Иисус Христос в обычных одеждах, со свитком, поднимает за руку с массивного одра мальчика, одетого в тунику; воскрешенный открыл уже глаза и поднимается довольно свободно. Возле одра – мать воскрешенного припадает к ногам Иисуса Христа; за одром – один из апостолов (?) с благословляющим жестом и один из народа, в изумлении простирающий руки. Это изображение стоит близко по своему характеру к изображениям византийским. Первый пример византийского изображения в кодексе Раввулы¹⁵⁷⁶: несколько человек в коротких туниках несут на носилках умершего, одетого в длинную тунику; умерший поднялся и сидит; по другую сторону обычной в этом кодексе аркады находились изображения Иисуса Христа и апостола, теперь стертые. В кодексе Григория Богослова № 510¹⁵⁷⁷: Спаситель с обычным жестом приблизился к одру, поставленному на земле; умерший открыл глаза, поднимается на ложе; мать его отирает свои слезы паллиумом; за ней носильщики с факелами. В Евангелии № 74 (л. 121): город Наин в виде башни; из него выносят четверо умершего на носилках; за носилками идут четыре плачущие женщины, в числе которых мать умершего. Направо Иисус Христос поднимает умершего с носилок, при чем присутствуют апостолы, те же четыре женщины и народ. В гелатском Евангелии (л. 167): город в виде палат, из которых выступает толпа народа; впереди толпы двое несут на плечах одр с покойником. Мать умершего преклоняет голову перед Иисусом Христом и простирает к Нему руки, испрашивая Его милости. Лаврентиевское Евангелие, л. 284. В Евангелии нац. библ. № 54 (л. 201): гробница в виде саркофага, возле которой – мать умершего и трое сопровождающих гроб. Иисус Христос в сопровождении апостолов приближается к гробу и обращается с жестом к лежащему в нем спеленутому юноше, который и поднимается из гроба. Мать воскрешенного кланяется Иисусу Христу; присутствующие изумлены. В коптском Евангелии (л. 157 об.): носилки с покойником, который поднимается; возле носилок Иисус Христос с жестом и три апостола. Греческий подлинник: город; у ворот его толпа народа, среди которого четверо ставят на землю одр; на одре юноша, покрытый саваном; он немного приподнимается и смотрит на Иисуса Христа, который, придерживаясь одра, благословляет юношу. Позади Иисуса Христа апостолы; у ног Его женщина, плачущая и рвущая на себе волосы¹⁵⁷⁸.

В древнейших памятниках Запада нет существенных отличий: в кембриджском кодексе¹⁵⁷⁹ из городских ворот выносят на носилках умершего; Иисус Христос десницей касается его головы; внизу Он стоит среди двух апостолов. Типы древнехристианские. В стенописях Св. Георгия в Оберцелле¹⁵⁸⁰: с правой стороны из палат выносят умершего; с левой – Иисус Христос обращается с жестом к умершему, который уже сидит на одре; у ног Иисуса Христа наинская вдова (ср. рукоп. нац. библ. № 9561, л. 154).

Сходна с рассмотренной композиция воскрешения дочери Иаира (Мф. 9:23–26; Мк. 5:35–43; Лк. 8:49–56); его древнейшие примеры на саркофаге Максимиана¹⁵⁸¹ и арльском¹⁵⁸². На первом Спаситель простирает руку к мумии, лежащей на одре; возле Иисуса Христа стоит отец умершей. На втором Иисус Христос в присутствии апостолов и народа поднимает умершую с одра за руку; у ног Иисуса Христа кровоточивая; она касается края одежд Его; введена она в композицию потому, что рассказ об ее исцелении стоит в связи с рассказом о воскрешении дочери Иаира (Мф. 9:20–22). Третий памятник – саркофаг латеранский¹⁵⁸³ сомнительный: по рисунку Гарруччи, на одре лежит юноша, а потому мы изъяснили композицию в смысле воскрешения сына вдовы наинской; а по рисункам Мартиньи, Р. де Флери и Крауза – женщина, как показывает ясно ее прическа. Типы лиц также несходны между собой в разных изданиях. Четвертый памятник – брешианская таблетка¹⁵⁸⁴: Иисус Христос поднимает с одра умершую; возле нее плачущие женщины в опоясанных туниках, с распущенными волосами. В памятниках византийских отмечаются два момента чуда: просьба Иаира и исполнение ее. В кодексе Григория Богослова № 510 (л. 170; см. рис. 108)¹⁵⁸⁵: Иаир в багряном плаще и в короткой одежде, без рукавов, с перевязкой в волосах в виде узкой ленточки, стоит перед Иисусом Христом; за ним четыре воина в латах. Направо, на роскошной постели лежит умирающая; перед ней служанка с опахалом из павлиньих перьев.

108. Миниатюра Григория Богослова № 510.

В Евангелии № 74 (л. 74; Елисав. Евангелие, зач. 21 в Евангелии Марка¹⁵⁸⁶): Иаир в воинских одеждах простирает к Иисусу Христу руки; позади Иисуса Христа апостолы, позади Иаира народ; направо палаты и в них на богатой постели дочь Иаира; позади постели стоят мужчина и женщина. Ср. гелатское Евангелие, л. 35 об., 104 об., 106, 173 об. и 174. Лаврентиевское Евангелие, л. 18, 71 об. и 122. Давидгареджийская минея, л. 10. В греческом подлиннике: палаты; девица сидит на золотой постели. Иисус Христос берет ее за руку; правой рукой Он благословляет; позади Христа Петр, Иаков и Иоанн. По одну сторону постели муж в одеянии (γοῦνα)¹⁵⁸⁷ с убрусом на голове; по другую – плачущая женщина; вне палат большая толпа народа. Сходно изображение и в кодексе Эгберта, но нет налицо родителей умершей¹⁵⁸⁸. Новые художники трактуют эту тему иначе: Габриель Макс¹⁵⁸⁹ старается выразить в глазах, лице и во всей фигуре умершей дочери Иаира признаки постепенного возвращения жизни; схватывает трудный момент перехода от смерти к жизни; а Шраудольф сосредоточивает силу экспрессии на том поражающем впечатлении, какое произвело чудо на присутствующих¹⁵⁹⁰.

Укрощение бури (Мф. 8:23–27; Мк. 4:35–41; Лк. 8:22–25). Взволнованное озеро; на нем ладья, в которой сидят Иисус Христос и апостолы. На берегу озера сидит обнаженная человеческая фигура с приподнятыми дыбом волосами, олицетворяющая ветер. Спаситель обращается к ветру с благословляющей десницей; ветер закрывает уста рукой, т. е. перестает дуть, и буря прекращается. Так изображается это чудо в лицевых Евангелиях: Евангелии № 74, л. 15 об., 71 об. и 124 об. Елисаветградском Евангелии, зач. 27 в Евангелии Матф., зач. 18 в Евангелии Марка и зач. 37 в Евангелии Луки. В гелатском Евангелии (рис. 9) Спаситель в лодке представлен в двух положениях: Он спит на корме¹⁵⁹¹ и затем стоит в передней части лодки и укрощает ветер, изображенный в виде человека с трубой во рту и в голубом нимбе (л. 33, 171 об.; на л. 102 об. фигура ветра заменена лучами, падающими сверху, а в лобковской псалтири ветер – юноша в тунике и колпаке, с длинной трубой в правой руке; левой закрывает рот; в воде олицетворение моря в виде женщины с длинными волосами, прикрытой мантией, в колпаке¹⁵⁹²). Лаврентиевское Евангелие, л. 16 (ветер на берегу с трубой) и 120 об. В коптском Евангелии (л. 21 об.): бурное море; Спаситель-кормчий сидит у руля и обращается с жестом к морю. Ученики в сильной тревоге; среди них ап. Петр отличается золотым нимбом. В Евангелии № 54 (л. 124 об.) Спаситель сидит посредине лодки и обращается с жестом к воздушному пространству. В другой миниатюре того же кодекса (л. 207) Спаситель представлен спящим на корме лодки. Евангелие нац. библ. № 115, л. 45. В Евангелии публ. библ. № 118, л. 3 об. – изображение в западном стиле. Греческий подлинник описывает композицию сходными чертами: бурное море, и среди него лодка; Иисус Христос спит на корме; Петр и Иоанн в страхе простирают к Нему руки; Андрей держит кормило; Филипп и Фома спускают паруса. Спаситель во второй раз в середине корабля простирает руки по направлению к ветрам, запрещая им дуть. Сверху из облаков ветры дуют в паруса¹⁵⁹³. Видно, что византийская композиция здесь расширена и положения фигур видоизменены; это касается положения ап. Филиппа и Фомы и Самого Спасителя, простирающего обе руки (χεῖρας). О формах ветров составитель подлинника не говорит; это могли быть или олицетворения, как в стенописях ватопедских¹⁵⁹⁴, или просто пучки лучей (ср. стенописи собора Афонодохиарского и ксенофского параклиса Св. Георгия).

В западных памятниках переделаны кое-какие подробности. Назовем ахенский кодекс Евангелия: бурное море, в котором плавают рыбы; на нем лодка; Спаситель (без бороды) спит на корме; ап. Петр обращается к Нему с мольбой. Двое из апостолов опускают паруса. Иисус Христос во второй раз в передней части лодки, где сидит ап. Иоанн; Он запрещает ветру дуть; ветер представлен в виде двух голов животных¹⁵⁹⁵. В кодексе Эгберта¹⁵⁹⁶: Иисус Христос стоит на корме, к Нему обращаются с мольбой два апостола; Иисус Христос в передней части лодки обращается к ветрам, представленным в виде двух голов животных; позади Него апостол. В стенной живописи в Оберцелле¹⁵⁹⁷: Иисус Христос спит на корме возле апостола, управляющего лодкой; один из апостолов приближается к Нему, чтобы разбудить Его, другие снимают паруса; Иисус Христос впереди запрещает дуть ветрам, представленным в виде двух человеческих голов с рогами. Нельзя признать это изображение ни самым древним среди других изображений этого чуда, так как мы знаем его по миниатюрам лобковской псалтири, ни чисто романским, как полагает Барбье де Монто¹⁵⁹⁸. Здесь та же композиция, те же положения фигур, жесты, что и в памятниках византийских. Детальные отличия его, признаем ли их первоначальными или введенными в стенописи позднейшими реставраторами, не дают ему права на самобытность в широком смысле слова. Следы влияния искусства древнехристианского можно видеть здесь в изображениях ветров, но те же самые следы и в искусстве византийском, и потому на основании этого признака слишком трудно доказать, что рассматриваемое изображение ведет свое родословие прямо от древнехристианского периода, без посредствующего воздействия Византии. Форма лодки, конечно, имеет свои подобия в памятниках древнехристианских¹⁵⁹⁹, но они есть также и в византийских – в мозаиках равеннских, в миниатюрах рукописей и проч. Соображения Бейсселя, который, основываясь на условных формах изображений корабля и рыб, полагает, что прототип изображения изобретен если не на острове Рейхенау, то, во всяком случае, в такой стране, где не было ни большого моря, ни больших рыб, на наш взгляд, не имеют никакой цены. В памятниках средневековых вообще условность форм преобладает над копированием с натуры: лодку и рыб изображали в формах условных не только художники, никогда не видавшие моря, но и приморские жители: художники Константинополя, Афона, Равенны знали море, большие корабли и больших рыб, однако в их памятниках та же условность этих изображений, что и в памятниках немецких. Если, далее, Бейссель присутствие рыб в море во фреске оберцелльской объясняет пристрастием к ним здешних монахов, которые в многочисленные постные дни питались рыбой, то это не более как ученый курьез специалиста, потерявшего ключ к простому и естественному объяснению факта: рыба является здесь для наглядности и полноты представления о море, как и в изображениях реки Иордана.

Олицетворение ветра есть остаток искусства древнехристианского, опирающегося в свою очередь на искусство классических народов; принципиальная же возможность олицетворений оправдывается книгами Ветхого и Нового заветов (Иер. 49:36; Зах. 6:1–8; Откр. 7:1–3. Ср. перевод вульгаты Пс. 104 resp. Пс. 103:3–4: «Qui facit angelos suos ventos»). Олицетворения ветра в памятниках древности встречаются в связи с изображениями прор. Ионы, ввергаемого корабельщиками в бурное море, Иова (Иов. 1:14), Апокалипсиса и укрощения бури Иисусом Христом¹⁶⁰⁰. Формы олицетворения в памятниках византийских довольно разнообразны; но здесь мы не встречали изображения ветра в виде головы животного или птицы, как иногда в памятниках западных. В Византии и России для этих олицетворений принята форма человека: иногда фигура человека в рост, с трубой в руке, в одеянии, остроконечной шапке, закрывает рот рукой (лобк. Пс.); иногда он обнажен и без трубы (Евангелие № 74); иногда – в виде одной человеческой головы с трубой (гелат. Евангелие, ипат. Евангелие 1591 г.); иногда – в виде лучей, без человеческого облика (гелат. Евангелие). Человек-ветер чаще является молодым, но иногда и старцем, как в комментариях на книгу Иова в нац. библ. XIII в. № 134¹⁶⁰¹ и в стенописях Афоноватопедского собора¹⁶⁰².

Хождение Иисуса Христа по водам (Мф. 14:24–32; Мк. 6:47–51; Ин. 6:16–21). Древнейший памятник этого изображения – ониксовая камея (рис. 109), неоднократно изданная¹⁶⁰³: корабль, стоящий на огромной рыбе; на корабле трое людей – один у руля и двое в передней части; на мачте и корме сидят птицы. Специалисты обращают особенное внимание на рыбу и изъясняют ее в смысле символическом: рыба означает Иисуса Христа, корабль, покоящийся на ней, – Церковь¹⁶⁰⁴; корабль этот, по словам Гарруччи, есть корабль ап. Петра, так как возле него изображено спасение Петра от потопления. Не останавливаясь на разборе этих изъяснений, отчасти имеющих тенденциозный характер, мы констатируем в этом памятнике прежде всего сцену исторического характера. Основные черты византийского сюжета хождения Иисуса Христа по водам выражены здесь с полной ясностью, так что объяснительная надпись: «IΗΣ ПЕТ.», введенная в композицию, представляется излишней. В кодексе Григория Богослова № 510¹⁶⁰⁵ – бурное море, на котором лодка, заливаемая волнами; в лодке сидят устрашенные апостолы; около лодки стоит по пояс в воде ап. Петр. Иисус Христос со свитком, стоя на поверхности воды, берет его за руку.

109. Камея с изображением хождения Иисуса Христа по водам.

Сходно одно изображение в гелатском Евангелии (л. 50 об.); в другой миниатюре этого кодекса (л. 238) нет ап. Петра, но изображен Иисус Христос идущим по водам к лодке: миниатюра скомпонована по Евангелию Иоанна (Ин. 6:19). В миниатюре по Евангелию Марка (л. 109 об.): взволнованное море, по которому плывут в лодке апостолы; они обращают взоры к Иисусу Христу, приближающемуся к морю. На корме лодки Иисус Христос изображен во второй раз, как укротитель бури: Он обращается с жестом к ветру, представленному в образе и одеждах ангела, но без крыльев. В Евангелии № 74: апостолы в лодке, вытаскивают из воды сеть, наполненную рыбами; ап. Петр нагой, в нимбе, плывет к приближающемуся Иисусу Христу (л. 29 об. елисав. Евангелие, зач. 59 Матф.). Та же миниатюра в Евангелиях Марка (л. 77 елисав., зач. 26) и Иоанна (л. 178 об. елисав., зач. 19). Евангелие нац. библ. № 115, л. 388. Лаврентиевское Евангелие, л. 30 и 30 об., 75 и 180. Евангелие нац. библ. № suppl. 27, л. 116. Евангелие публ. библ. № 105, л. 193 об. Коптское Евангелие, л. 278 (апостолы нагие вытаскивают невод с множеством рыб; Иисус Христос сидит на берегу; к Нему плывет ап. Петр). Кодекс нац. библ. № 134¹⁶⁰⁶, л. 78. Беневентские врата¹⁶⁰⁷. Стенописи афонских соборов Кутлумушского (сев. стор.) и Иверского (южн. стор.). Греческий подлинник – то же¹⁶⁰⁸. В кодексе Эгберта¹⁶⁰⁹ изображение сходно с византийскими, но ветер в виде двух голов животных.

По этой же схеме составлено византийскими художниками изображение явления Христа ученикам на море Тивериадском (Ин. 21:1 и след.): апостолы в лодке на озере; ап. Петр обнаженный плывет к Иисусу Христу, идущему по воде. Евангелие № 74 л. 211 и 211 об. Елисав. Евангелие, зач. 66. В гелатском Евангелии (л. 275 об.) две лодки: в одной качается на синих волнах моря ап. Петр, в другой – три апостола. Иисус Христос стоит на берегу моря и благословляет их. Евангелие публ. библ. № 105, л. 221. Греческий подлинник¹⁶¹⁰: море, посередине его лодка, в которой находятся десять апостолов; они тянут невод, наполненный рыбами. Христос стоит на берегу моря и благословляет апостолов. Ап. Петр обнаженный, плывет по морю к Иисусу Христу. Позади Иисуса Христа рыбы на горящих углях.

Ту же главную обстановку видим в некоторых изображениях призвания апостолов. Призвание Петра и Андрея последовало при море Галилейском, где они ловили рыбу (Мф. 4:18–20; Мк. 1:16–20); отсюда событие это в иконографии получило следующие формы: лодка на море; два рыбака, стоя в лодке, извлекают из воды сеть; на берегу моря Спаситель, обращающийся к ним со словами: «Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков». Так изображено призвание апостолов в равеннских мозаиках Св. Аполлинария (Apoll. Nuovo)¹⁶¹¹: оба апостола в коротких безрукавных рабочих туниках; Петр с короткой курчавой бородой и курчавыми волосами, Андрей с густыми всклоченными волосами – типы общепринятые в византийской иконографии. Не столь отличны фигуры апостолов в кодексе Григория Богослова № 510 (л. 87 об.)¹⁶¹², но схема та же (рис. 110). В Евангелии № 74 (л. 7 об.; и 65 об. Елисав. Евангелие, зач. 3 Матф. и 9 Марк.): озеро с плавающими в нем рыбками; у берега лодочка с веслами; от озера удаляется Иисус Христос в сопровождении ап. Петра и Андрея.

110. Миниатюра кодекса Григория Богослова № 510.

В гелатском Евангелии (л. 23 и 93 об.) переданы оба момента, выраженные в двух предыдущих кодексах: беседа Иисуса Христа с апостолами на озере и отшествие их. Лаврентиевское Евангелие, л. 9. Чудесный лов рыбы по Евангелию Луки (Лк. 5:1–11): то же озеро и та же лодка, в которой находится Иисус Христос с учениками; последние вытаскивают из воды сеть, наполненную рыбой. На берегу народ. Евангелие № 74, л. 115. Елисаветградское Евангелие, зач. 17. Евангелие публ. библ. № 105, л. 127. В гелатском Евангелии (л. 159 об.) к этой лодке подходит на помощь другая. Греческий подлинник рекомендует писать ап. Петра коленопреклоненным¹⁶¹³. В памятниках позднейших этой сцене усвояется, по-видимому, литургическое значение: отсюда возможно объяснить изображение названного чуда в алтаре Афонофилофеевского собора, наряду с чудом умножения хлебов. Греческий подлинник соединяет призвание Петра и Андрея с призванием Иакова и Иоанна (Мф. 4:21–22; Мк. 1:19–20; Лк. 5:10) в одно изображение на основании Евангелия Луки. Это соединение видим в миниатюре кодекса Григория Богослова № 510¹⁶¹⁴ (л. 87 об.). В лицевых Евангелиях они разделены, но композиции сходны: Спаситель приближается к лодке, в которой сидит ап. Иаков, в нимбе, с удочкой в руках или с мережей, извлекаемой им при помощи Иоанна и отца Зеведея из воды; а затем все эти лица идут вслед за Иисусом Христом. Евангелие № 74, л. 8, 93 об. и 94. Елисаветградское Евангелие, зач. 9. Гелатское Евангелие, л. 23 об. Существуют изображения, относящиеся также к призванию Симона, Филиппа и Нафанаила по Евангелию Иоанна (Ин. 1:41–51): Андрей приводит к Иисусу Христу своего брата Симона (Евангелие № 74, л. 169 об. Елисав., зач. 4); Филипп и Нафанаил присоединяются к Иисусу Христу (Евангелие № 74, л. 170. Елисав., зач. 5. Гелат., л. 213): согласно с Евангелием Иоанна (Ин. 1:48) сцена призвания Нафанаила дополняется изображением этого апостола, стоящего под смоковницей, в виде дитяти; следовательно, византийские художники предполагали, что слова Спасителя о неизвестной встрече Его с Нафанаилом относятся к более или менее отдаленному прошлому. Помимо личных соображений, художниками могло руководить и древнее предание о встрече Иисуса Христа с Нафанаилом в детстве. Призвание Левия имеет характер своеобразный. Согласно с Мф. 9:9, Мк. 2:14 и Лк. 5:27, Левий изображается сидящим или стоящим перед столом, на котором лежат деньги. Иисус Христос обращается к нему со словами: «Следуй за мной»¹⁶¹⁵. Кодекс Григория Богослова № 510¹⁶¹⁶. Евангелие гелатское, л. 34 об.; на л. 161 об. Левий следует за Иисусом Христом, а на л. 97 – вечеря в доме Левия; последняя служит единственной формой призвания этого апостола в Евангелии № 74, л. 17, 67 об. и 116 об. Греческий подлинник¹⁶¹⁷ изменяет древнее изображение в духе нового времени: Христос стоит у дверей мытаря с апостолами; перед Ним коленопреклоненный Матфей; позади видны палаты с сундуками, счетные книги и письменные приборы; вверху весы (σεντούκια καὶ κατάστιχα καὶ καλαμάρια καὶ ζύγι).

Исцеление кровоточивой (Мф. 9:18–22; Мк. 5:25–34; Лк. 8:43–48). Начиная с эпохи саркофагов и в продолжение всей истории византийского искусства проходят одни и те же формы этой композиции. По рассказу Евангелия, чудо совершено Иисусом Христом на пути в дом Иаира; кровоточивая коснулась края одежд Иисуса Христа и получила исцеление от двенадцатилетней болезни; Иисус Христос обратился к ней с речью. Отсюда в памятниках древней скульптуры видим следующее: Иисус Христос в обычном типе молодого человека, со свитком в левой руке, простирает десницу к кровоточивой женщине, одетой в тунику и пенулу, стоящей на коленях или низко наклоненной и касающейся рукой подола одежд Иисуса Христа. Возле Него один или два апостола. Сюда относятся изображения на нескольких саркофагах¹⁶¹⁸. Не всегда легко отличить здесь это изображение от другого – женщины хананейской, которая также изображается коленопреклоненной перед Спасителем¹⁶¹⁹; но в тех случаях, где коленопреклоненная ясно касается одежд Иисуса Христа, естественно видеть именно кровоточивую. Частое повторение ее в памятниках древнего искусства, по словам Аринги, свидетельствует о том, что древние христиане, согласно с мнениями Блаж. Августина и других авторов, видели в ней образ церкви из язычников¹⁶²⁰. Во всяком случае, чудо исцеления кровоточивой занимало мысль и воображение древних христиан: о нем напоминала статуя, поставленная, по преданию, сообщенному Евсевием¹⁶²¹, кровоточивой женщиной в Панеаде перед дверями дома. Статуя эта, точнее бронзовая группа, судя по описанию Евсевия, представляла те же самые формы, что и в скульптуре саркофагов. В сирийском Евангелии Раввулы (л. 285¹⁶²²) Спаситель идет в сопровождении одного апостола; позади Него кровоточивая, стоя на коленях, касается Его одежд (рис. 111). В Евангелии № 74 (л. 73 об. Елисав., зач. 21 Марка) два момента чуда: Иисус Христос поучает народ, а между тем кровоточивая касается Его одежд; затем на правой стороне кровоточивая уже исцеленная припадает к ногам Иисуса Христа (ср. л. 126 об. и 17 об. Елисав., зач. 39 Луки). То же: барбер. Псалтирь, Пс. 84 и 106. Лаврентиевское Евангелие, л. 71 об. и 122. Гелатское Евангелие, л. 36, 105 и 173 об.¹⁶²³ Евангелие № 54, л. 35 об. Евангелие публ. библ. № 105, л. 79. Евангелие № 115, л. 48 об. Евангелие № suppl. gr. 914, л. 24. Коптское Евангелие, л. 24. Сир. Евангелие нац. библ. № 33, л. 5 об. Греческий подлинник¹⁶²⁴. Кодекс Эгберта¹⁶²⁵.

111. Миниатюра Евангелия Раввулы.

Исцеления слепых. Все относящиеся сюда памятники могут быть сведены к двум группам: исцеления по Евангелию Матфея (Мф. 9:27–31; 20:29–34), Марка (Мк. 8:22–26; 10:46–52) и Луки (Лк. 18:35–43) – первая группа; исцеление слепорожденного по Евангелию Иоанна (Ин. 9:1–7) – вторая группа. К первой относятся все изображения в древнехристианских живописях и в скульптуре. Возможно допустить, что древнейшие художники в тех же формах изображали и исцеление слепорожденного по Евангелию Иоанна и что на некоторых памятниках древнехристианского периода нужно подразумевать именно это исцеление. Мы утверждаем лишь то, что здесь нет отличительного признака этого исцеления – силоамской купели, которая является в памятниках византийских и дает основание для выделения этих изображений в особую группу. Обычный тип первой композиции таков (рис. 58): слепец в тунике стоит прямо или в наклонном положении или на коленях перед Иисусом Христом и простирает к Нему руки. Иисус Христос касается Своей десницей его глаз¹⁶²⁶. Слепец имеет вид маленького человечка; но в мозаиках Аполлинария Нового в Равенне¹⁶²⁷ два слепца, стоящие перед Иисусом Христом, имеют уже обыкновенный рост; оба одеты в туники и плащи, напоминающие древние фелони, низко опущенные спереди; передний слепец, к глазам которого прикасается Иисус Христос, опирается на посох; возле Него изумленный апостол. В Евангелии № 74 (л. 18, 40 и 149. Елисавет., зач. 33 Матф. и 93 Лук.) позади двух слепцов стоит толпа народа; в другой миниатюре того же кодекса (л. 81 об. Елисавет., зач. 34 Марк.) слепец стоит, склонив голову и скрестив руки на груди; Иисус Христос десницей касается его глаз (ср. святцы музея С.-Петерб. Дух. Акад.). Возле Иисуса Христа обычно апостолы. Гелатское Евангелие, л. 36 об., 43, 114, 122 (слепец сидит на возвышении при дороге, по которой идет Иисус Христос с апостолами)¹⁶²⁸, 202. Лаврентиевское Евангелие, л. 18 об., 72 об., 78 об., 148 об. Афонопантелеймоновское Евангелие № 2, л. 40 об. Коптское Евангелие, л. 44 об. Армянское Евангелие № 10 А, л. 32. Сийское Евангелие, л. 130 и след. Ипатьевское Евангелие № 2. Греческий подлинник¹⁶²⁹. Кодекс Эгберта¹⁶³⁰. Изображение чуда по Евангелию Иоанна в первый раз встречаем в россанском Евангелии¹⁶³¹. Первая половина изображения имеет типические формы: Иисус Христос (тип византийский) в сопровождении двух апостолов, касается десницей глаз слепого, стоящего перед Ним в наклоненном положении, с посохом; вторая половина на правой стороне: силоамская купель в виде большого ящика, наполненного водой; слепец омывает здесь свои глаза; большая толпа народа смотрит на него и жестами выражает свое изумление. В мозаике в Монреале¹⁶³² слепец омывает глаза водой из ручья. В рукописи Григория Богослова № 510 (рис. 92)¹⁶³³ два момента: Иисус Христос касается глаз слепца (ὁ Хς ἰώμενος τὸν ἐκ γενέτης τυφλὁν); слепец умывается в силоамской купели; плато купели имеет вид четырехконечного креста с надписью: «ἡ κολυμβιθρα τοῦ Σηλοάμ». В этой форме креста выражена мысль о чудодейственном значении купели, исцеляющей болезни силой креста Христова; форма эта удержалась в памятниках последующего времени – византийских и русских. Над купелью пари́т ангел Божий и длинным жезлом возмущает в ней воду¹⁶³⁴: эта подробность основывается на евангельском рассказе об исцелении 38-летнего расслабленного у овчей купели и перенесена сюда по механической ассоциации представлений: там купель и здесь купель¹⁶³⁵. Возможность перенесения облегчалась тем соображением, что присутствие ангела, сообщающего чудесные свойства купели, придавало более возвышенный характер целой композиции. В Евангелии № 74 (л. 186–187 об.) исцеление слепорожденного представлено в семи миниатюрах: Иисус Христос, сопровождаемый пятью апостолами, прикасается к глазам слепца; позади слепца – народ и воины; направо проводник ведет слепца к силоамской купели; слепец умывается в присутствии народа и удаляется – здоровый; рассказывает народу о своем исцелении; родители слепца стоят перед народом, и слепец снова разъясняет происшедшее; народ прогоняет слепца; слепец преклоняется перед Иисусом Христом. Мозаика Св. Марка¹⁶³⁶. Стенопись в Оберцелле¹⁶³⁷. Лаврентиевское Евангелие, л. 188–189. Гелатское Евангелие, л. 247 об. Никомидийское Евангелие, л. 284. Афоноиверское Евангелие № 5, л. 405 об. Давидгареджийский кодекс, л. 14 (кратко: Иисус Христос стоит у античного бассейна и простирает руку к слепцу). Коптское Евангелие, л. 246 об. (слепец с медно-красным цветом лица умывается водой горного источника). Сийское Евангелие, л. 103 (ангел крестом возмущает воду в силоамской купели). Ипатьевское Евангелие № 2 (перед Евангелием Иоанна: ангел держит крест над своей головой – форма, заимствованная от церковного обряда водоосвящения). Печатное ипатьевское Евангелие (над купелью пари́т ангел). Греческая икона киевского музея № 37. Стенописное изображение в ярославском Спасопреображенском монастыре (исцеление происходит в русской одноглавой церкви). В описании греческого подлинника проглядывает натуралистическая тенденция: улица внутри укрепленного Иерусалима (ἔσω τοῦ φρουρίου τῆς Ἱερουσαλήμ); молодой слепец, опирающийся на посох, с торбой, повешенной через плечо; пальцы его ног выставляются из худой обуви. Слепец перед Иисусом Христом, рядом он омывает свои глаза в купели.

Исцеление слепого по памятникам древней письменности указывает на духовное просвещение людей, на их переход от древней тьмы к свету – христианству¹⁶³⁸, но более или менее ясного отражения этого взгляда нет ни в памятниках (вещественных) древнехристианских, ни в византийско-русских.

Чудеса насыщения народа (Мф. 14:14–21; Мк 6:34–44; Лк 9:12–17; Ин. 6:5–13; Мф. 15:32–38; Мк. 8:1–9). В памятниках древнехристианских возможно различить три главных типа этой композиции: один во фресках катакомб и на стеклянных сосудах и два на саркофагах и других памятниках скульптуры. В живописях катакомб¹⁶³⁹ древнейшие примеры изображения (катак. Домитиллы и Гермеса¹⁶⁴⁰ восходят к ΙΙ–ΙΙΙ вв.; тип изображения здесь следующий: Иисус Христос в образе юноши (катак. Нерея и Ахиллеса, Маркеллина и Петра, Гермеса), иногда в образе зрелого мужа (катак. Нерея и Ахиллеса = Garrucci, XXIV и XXXIII, 4; Фразона и Сатурнина, Маркеллина и Петра = LXX, 1), жезлом, держимым в правой руке, касается одного из коробов, наполненных хлебами; иногда Он прямо простирает к коробам свою десницу без жезла и даже благословляет (Фраз. и Сатурн.). Число коробов – чаще семь, иногда пять и четыре. Вот и все. Лишь одна фреска из катакомб Каллиста (Garrucci, XVIII, 3), по-видимому, дает пример иной композиции, сходной с обычной композицией саркофагов; но она сильно повреждена, и категорическое суждение о ней невозможно. Скульпторы, не разрывая связи с композицией фресок и даже изредка удерживая ее сполна¹⁶⁴¹, по большей части, однако же видоизменяют и дополняют ее. Они удерживают изображение юного Спасителя, но присовокупляют изображение апостола с двумя рыбами в руках: Иисус Христос жезлом касается коробов, наполненных хлебами, а другую руку возлагает на рыбу, которую держит апостол (рис. 112)¹⁶⁴².

112. Саркофаг арльского музея.

Более полное и чаще повторяемое изображение саркофагов состоит в следующем (рис. 113)¹⁶⁴³: Иисус Христос, по большей части юный, стоит en face, по сторонам Его два апостола: один держит хлебы, другой рыб; Иисус Христос возлагает одну руку на хлебы, другую на рыб; у ног Его пять-шесть коробов, наполненных хлебами.

113. Саркофаг из катакомб Каллиста.

Хлебы на многих памятниках имеют на себе изображение четырехконечного креста; возможно допустить, что древние христиане в данном случае усвояли этому кресту, известному и по памятникам дохристианским¹⁶⁴⁴, символическое значение и, видя его в изображениях чуда умножения хлебов, переносились отсюда мыслью к хлебам евхаристическим. Само положение этого изображения рядом с чудом в Кане (двери Сабины), по-видимому, дает намек на Евхаристию. Быть может, не без влияния этого сопоставления чудес умножения хлебов с Евхаристией установилось в литургической практике известное число просфор для литургии¹⁶⁴⁵.

Мозаика Аполлинария Нового копирует тип древнехристианской скульптуры: Иисус Христос в крестообразном нимбе; по сторонам Его два апостола, из которых один держит хлебы, другой рыбу; руки апостолов задрапированы; позади них еще два апостола. Иисус Христос возлагает правую руку на хлебы, левую на рыбу¹⁶⁴⁶. Эта композиция повторена на таблетке кафедры Максимиана¹⁶⁴⁷, с характерным дополнением в духе византийской иконографии на другой таблетке, именно: за столом в виде сигмы сидят двое мужчин и одна женщина. На столе три хлеба, кусок рыбы и два сосуда. Сидящие держат в левых руках хлебы, а правые простирают вверх, где видны два апостола с сосудами, наполненными хлебом. Один из апостолов подает хлеб сидящей женщине; там же стоит другая женщина и протягивает руку за подаянием; изумленный зритель разводит руками¹⁶⁴⁸. Специалисты глухо говорят о значении композиции, и некоторые из них, по-видимому, склонны видеть здесь часть изображения чуда в Кане¹⁶⁴⁹; но раздаяние хлеба апостолами отрицает всякую возможность подобного толкования. Если обратиться за разъяснением сюжета к памятникам византийским, то будет ясно, что композиция эта составляет естественное продолжение предыдущей и что обе они вместе означают чудо умножения хлебов и насыщения народа. Искусство древнехристианского периода сосредоточивает всю силу экспрессии на существенном моменте чуда, т. е. на благословении Иисусом Христом хлебов и рыб; искусство византийское, не покидая этого момента¹⁶⁵⁰, развивает с особенной подробностью последствия чуда, т. е. насыщение народа. Спаситель в спокойном положении; в обычном типе зрелого мужа, без атрибутов, стоит и раздает хлебы апостолам, а апостолы передают их народу, сидящему возле – в группах более или менее живописных. Эта вторая половина евангельского рассказа о чуде и выражена на второй таблетке равеннской кафедры.

Превосходный образец полного византийского изображения чуда представляет миниатюра кодекса Григория Богослова № 510 (л. 165; см. рис. 114)¹⁶⁵¹: Спаситель в багряной тунике и иматии, со строгими и выразительными чертами лица, с длинными каштановыми волосами и небольшой раздвоенной бородой, стоит en face и благословляет хлебы и рыбу в руках двух апостолов; руки апостолов по обычаю задрапированы, так как они держат предметы священные.

114. Миниатюра кодекса Григория Богослова № 510.

Ясно, что здесь та же композиция, что и в древнехристианской скульптуре; но вот добавления к ней: направо и налево сидят две группы людей, рассаженных, по рассказу Евангелия, апостолами; над ними по шести коробов, наполненных хлебами: это остатки, собранные после насыщения народа; по этому признаку мы узнаем, что здесь изображено первое насыщение народа, ибо при втором число коробов было семь. В лицевых псалтирях лобковской¹⁶⁵² и барбериновой (Пс. 33) Иисус Христос благословляет хлебы, которые держит в мантии апостол; тут же насыщенный народ сидит на земле; возле него двенадцать коробов с остатками; во второй из этих псалтирей – апостол раздает хлеб народу; некоторые из народа пьют воду из протекающей здесь реки.

Лицевые Евангелия еще более расширяют композицию и дают отдельные изображения обоих чудес насыщения народа, хотя отличия последних и несущественны. В Евангелии № 74 (л. 29 об.): перед Иисусом Христом на земле лежат пять хлебов и две рыбы; Он обращается с жестом к стоящим возле Него апостолам с Петром во главе; в стороне народ сидит на возвышении среди деревьев в живописных группах; апостолы раздают хлеб народу; дети, исключенные в евангельском рассказе из числа насыщаемых, не принимают участия в насыщении: они забавляются игрой и взбираются на деревья. Возле народа – двенадцать коробов остатков. В елисаветградском Евангелии композиция сокращена: опущены детские забавы, уменьшено число коробов (десять). Сходны миниатюры: в том же Евангелии № 74, л. 76 об. (елисав., зач. 25–26 Марка), 127 об. (елисав., зач. 42 Луки.) и 178 (насыщенный народ на берегу голубого озера, стилизованного в виде пятиугольника. Елисав., зач. 18 Иоанн.); в гелатском Евангелии л. 50, 109, 175 и 237¹⁶⁵³; в Евангелии нац. библ. № 54¹⁶⁵⁴; в Евангелии лаврентиевском, л. 29, 30, 74; в Евангелии коптском, л. 41 (Иисус Христос сидит); в Евангелии публ. библ. № 105, л. 130¹⁶⁵⁵; Афоноиверского монастыря № 5, л. 63 об.; в Евангелии нац. библ. № 115, л. 70 об. Ипат. Евангелия № 1, 2. Сборник И.А. Вахрамеева, л. 730. Сийское Евангелие: апостолы держат хлебы голыми руками – признак забвения византийских преданий (л. 124); группы народа сидят вокруг позолоченных столов, на которых расставлены золотые сосуды (л. 300): церемониальность, несоответствующая историческому рассказу об обстановке события и объясняемая присущей миниатюристу тенденцией к идеализации картин, передаваемых в миниатюрах. Сходны с византийским типом стенописные изображения в Монреале¹⁶⁵⁶, афонских соборах Дохиарском (сев. стор.), Иверском (южн. стор.) и Филофеевском (алтарь), в греческом подлиннике¹⁶⁵⁷ и в кодексе Эгберта¹⁶⁵⁸. Второе чудо насыщения народа имеет те же основные формы, но: перед Иисусом Христом согласно с текстом Евангелия семь хлебов и две рыбы; остаток хлеба – в семи коробах. Евангелие № 74, л. 32, 80; елисаветградское Евангелие, зач. 64 Матф., зач. 32 Марк. Гелатское Евангелие, л. 53 об., 113¹⁶⁵⁹. Лаврентиевское Евангелие, л. 32. Сийское Евангелие, л. 312=300. Греческий подлинник¹⁶⁶⁰. Ахенский кодекс¹⁶⁶¹.

Совокупность евангельских чудес не исчерпывается сполна чудесами, разобранными выше; но общий состав иконографических композиций их определяется на основании сказанного с достаточной полнотой. То же следует заметить и относительно некоторых других исторических событий Евангелия, не вошедших в наше обозрение. Их специальный разбор мог бы увеличить массу однообразного материала, но не увеличил бы числа оригинальных композиций и типов. Иконописный шаблон, как уже сказано выше, пустил глубокие корни в византийской иконографии: исцеление скорченной женщины построено по обычному шаблону исцелений (сир. Евангелие, Евангелие нац. библ. № 74, л. 139¹⁶⁶². Елисав., зач. 71 Лук. Гелат., л. 189. Давидгаредж. код., л. 4); также и исцеление хромых (сир. Евангелие¹⁶⁶³; Евангелие № 74, л. 114 об., 118. Афонопантел. Евангелие № 2, л. 90 об.), глухих и немых (Евангелие № 74, л. 79, 83 и 133. Елисав., зач. 31, 40, 57 Лук. Лаврент. Евангелие, л. 24. Гелат. Евангелие, л. 36, 43, 117 и 182 об.), страждущего водянкой (Евангелие № 74, л. 190. Лаврент. Евангелие, л. 138 об. Гелат., л. 191 об. Евангелие публ. библ. № 105, л. 144. Давидгаредж. код., л. 5). Хананеянка (равен. моз. Аполлинария Нового; код. Григория Богослова № 510¹⁶⁶⁴; Евангелие № 74, л. 31 об. и 79. Елисав., зач. 30 Марк. Гелат., л. 112. Лаврент., л. 77. Код. Эгберта)¹⁶⁶⁵ припадает к ногам Иисуса Христа, подобно кровоточивой, а само исцеление ее дочери ничем существенно не отличается от исцеления тещи Петровой или воскрешения дочери Иаира. Сходна с хананеянкой блудница, прощенная Иисусом Христом (Григорий Богослов № 510; Евангелие нац. библ. № 115, л. 400. Код. Эгберта¹⁶⁶⁶). Сложные миниатюры «исцеления многих больных» (Евангелие № 74, л. 8, 15, 31 об., 77 об. и 118. Елисав., зач. 9, 26 и 62–63 Матф.; зач. 27 ев. Марк.; зач. 24 ев. Лук. Гелат. Евангелие, л. 32 об., 51 и 159. Копт. Евангелие, л. 44) представляют механическую комбинацию отдельных исцелений. Проклятие смоковницы (Евангелие № 74, л. 42, 88 об. Елисав., зач. 84 Матф. и 50 Марк. Гелат., л. 65, 123 об. Лаврент., л. 43 и 85. Евангелие нац. библ. № 115, л. 93. Евангелие нац. библ. № suppl. 27, л. 96. Евангелие № suppl. gr. 914, л. 63) следует также шаблону: Иисус Христос, идя с апостолами, обращается с жестом к стоящей перед ними смоковнице¹⁶⁶⁷; а если на месте смоковницы поставить изображение человека, сидящего на дереве, то это будет беседа с Закхеем (Кембридж. код.¹⁶⁶⁸ Григория Богослова № 510, л. 87 об.¹⁶⁶⁹ Евангелие № 74, л. 149 об. Лаврент., л. 149. Гелат., л. 202. Афонопантел. Евангелие № 2, л. 107. Евангелие публ. библ. № 105, л. 164. Евангелие нац. библ. № suppl. 27, л. 77 об. Барберинова псалт., Пс. 84. Код. ахенский¹⁶⁷⁰). Повторяющиеся множество раз в лицевых Евангелиях шествия Иисуса Христа с учениками отличаются утомительным однообразием и не представляют ни иконографического, ни художественного интереса: мы видим здесь Спасителя в обычном типе и одеждах, идущего в сопровождении апостолов. К этой схеме присоединяется иногда намек на то или другое событие, случившееся во время этого шествия; таковы: шествие Иисуса Христа с апостолами среди засеянных полей, причем апостолы срывают колосья; по поводу упрека фарисеев Иисус Христос обращается к последним с обличительной речью (Евангелие № 74, л. 22 об. Елисав., зач. 44 Матф. Гелат., л. 41 об.); удаление Иисуса Христа в пустынное место (Евангелие № 74, л. 66 об. Елисав., зач. 6 Марк. Гелат., л. 95 = Иисус Христос молится в пустынном месте, воздевая руки); шествие в дом сотника (Евангелие № 74, л. 120. Елисав., зач. 29 Лук.); шествие «сквозь грады и веси» (Евангелие № 74, л. 124 и 130. Елисав., зач. 34 Лук.), шествие на другую сторону Тивериадского озера (Евангелие № 74, л. 177 об. Елисав., зач. 17 Иоанн.), удаление от иудеев, намеревавшихся побить Его камнями (Евангелие № 74, л. 185 об.; ср. л. 189. Елисав., зач. 33 Иоанн.; ср. зач. 38); шествие в дом Лазаря (Евангелие № 74, л. 191. Елисав., зач. 39 Иоанн. Лаврент., л. 192), в горницу сионскую (Евангелие публ. библ. № 105), на гору Елеонскую (Евангелие № 74, л. 95 об. Елисав., зач. 64 Марк.), на другую сторону Кедронского потока (Евангелие № 74, л. 198 об. Елисав., зач. 58 Иоанн.), шествие Иисуса Христа с учениками в Еммаус (Евангелие № 74, л. 162 об. Елисав., зач. 113 Лук.) и др.