Историческое описание Спасо-Зеленогорского общежительного женского монастыря

Спасо-Зеленогорский женский монастырь находится в Нижегородской губернии и уезде, на расстоянии от своего губернского города в 85 вёрстах и уездного Арзамаса в 35 вёрстах.

Основание монастыря относится к половине XVII века. На месте, где теперь женская обитель, в то время основан был мужской Спасо-Белогорский монастырь. Основание этому монастырю было положено иноком Ионой; он же воздвигнул здесь храм в честь Нерукотворенного Спаса, для чего обращался к царю Алексею Михайловичу и патриарху Никону и получил указ и храмозданную грамоту. В первое время иноки терпели нужду в содержании. Только при строителе Феодосии монастырю, по прошению иноков, грамотой Алексея Михайловича дозволено пользоваться бортнями в Киржайском овраге на Белой Горе со взносом в казну оброка по ¹/₄ пуда мёду, по три алтына и по две деньги́ с полушкой. В 1693 году указом того же Алексея Михайловича, по прошению игумена, Афанасия с братиею, повелено отмежевать на пропитание и строение Спасо-Белогорской пу́стыни вблизи монастыря лесу две квадратные версты со всеми угодьями, а бортнями дозволено пользоваться безоброчно. После этого монастырь стал увеличиваться: в нём было уже три церкви – 1-я первоначально выстроенная в честь Нерукотворенного Спаса, 2-я в честь Казанской Божией Матери и 3-я в честь Святителя и Чудотворца Николая с приделом Преподобного Сергия Радонежского Чудотворца; две пятиглавые, а третья с одной главой. Окружён был монастырь каменной оградой с башнями и вмещал в себе много деревянных зданий. До утверждения штатов в 1764 году под ведением монастыря находились 113 душ оброчных крестьян. После издания штатов монастырь оставался несколько времени на своём содержании, а в конце XVII столетия был упразднён. Кроме основателя инока Ионы и строителя игумена Феодосия в нём было семь игуменов и восемь архимандритов. Из числа последних известны имена подвижников архимандритов: Ефрема, Питирима и Иосифа. Из синодика времён Алексея Михайловича видно, что при Белогорском монастыре, кроме игуменов и архимандритов, погребено около трёхсот иноков и сто тридцать схимонахов. По упразднении монастыря, церкви его, по прошению местных крестьян, обращены в приходские, а окружавшая его слобода Спас-Белые Горы переименованы в Спас-Зелёные Горы. В последнее время из числа означенных на древнем плане монастырских зданий оставалась в целости только одна каменная богадельня при вратах ограды, а из церквей – одна деревянная пятиглавая, построенная в 1664 году; другой же пятиглавой церкви нет, хотя заметны следы её развалин. Бывшая при этой церкви колокольня находится в целости доселе, а монастырская стена служит церковной оградой при сельской Спасской церкви.

На месте этого-то упразднённого монастыря с 1800 года и стала образовываться женская община. О первоначальном основании женской обители сохранилось мало сведений. Все эти сведения связываются с жизнью известного блаженного старца Саровского Серафима. Поселившись в 1778 году в Саровской пу́стыни, о. Серафим, ещё будучи простым иеродиаконом, почти каждогодно, по поручению своей братии приезжал на Зеленогорскую ярмарку для закупки мёду и других необходимых обители вещей. Бывая здесь, он всегда обходил запустелое место прежде бывшего монастыря и скорбел о запустении его. Однажды, во время такой прогулки, блаженный старец заметил в углу монастырской ограды келлию, в которой поселился какой-то человек для спасения души. Это был местный престарелый заштатный священник о. Василий, человек Богобоязненный и глубоко верующей, также печалившийся о нарушенной обители. Старец Серафим возрадовался духом, прозревая в этом начало возрождения обители. Предчувствие его оправдалось. С 1800 года здесь стали жить вдова Мавра Матвеева, Стефанида Корнилова, Татьяна Макарова, Татьяна Петрова и Устина Михайлова. Жизнь этих обитательниц, по сказанию современниц, была по образу монастырской келейной жизни и отличалась необыкновенной простотой. Не имея собственных средств к жизни, сёстры жили подаянием Христа ради. Блаженный старец Серафим не оставлял их своей помощью до самой своей кончины. В начале образования общины сёстры немало терпели различных огорчений и несчастий. В это-то трудное время и необходимы были советы и утешения, а также и молитвы блаженного старца.

Жилище первых обитательниц называлось Спасо-Зеленогорской богадельней. С течением времени число обитательниц богадельни стало постепенно увеличиваться. Внутри ограды было построено ещё несколько келлий. Сёстры стали собираться на общую молитву и за правило в трапезу, а к богослужениям ходили в приходскую церковь, за неимением своей. Приходской Зеленогорский священник был их духовным отцом. Занятия сестёр большею частью состояли в печении просфор для приходской церкви. В 1816 году девица Стефанида Корнилова изъясняла в прошении своём Нижегородскому епархиальному начальству, что 15 лет уже протекло с тех пор, как она с подобными ей девицами и вдовицами имеет проживание в «Общине», в устроенных в монастырской ограде келлиях, и что их ныне до 25 человек. В 1842 году 12 июня, по ходатайству Нижегородского преосвященного Иоанна, указом Святейшего Синода богадельня утверждена общиной и с Высочайшего соизволения принята под покровительство духовного и гражданского начальства и все приношения и актовые пожертвования дозволено ей принимать на имя общины и совершать тем же порядком, который установлен для православных монастырей.

Общиной Спасо-Зеленогорская обитель оставалась до 1893 года. 7-го июля того года последовал указ Святейшего Синода, по которому Зеленогорская Община возведена в третьеклассный монастырь. 5 и 17 сентября состоялось пострижение в иночество избранных сестёр монастыря. Обряд был совершён над двенадцатью старицами; в том числе пострижена была и снова избранная настоятельница монастыря Пелагия Алексеева, в иночестве Монахиня Таисия, а 17 декабря возведена в сан игумении.

С начала своего основания Спасо-Зеленогорская община, ныне монастырь, управлялась начальницами, избираемыми с согласия сестёр и утверждения епархиального начальства. Со времени утверждения общиной, обитель имела пять настоятельниц. Первая Стефанида Корнилова известна тем, что, её старанием и ходатайством пред духовным начальством, прежде бывшая Зеленогорская богадельня утверждена Общиной. Второй настоятельницей была Прасковья Осипова. При ней главным образом юная община получила своё устройство. Третья настоятельница Варвара Федотова занимала эту должность только четыре года, после чего скончалась. Во время своего четырёхлетнего настоятельства она сложила стены и покрыла храм Божией Матери Споручницы грешных, который за её смертью достроен был впоследствии. Далее следующей настоятельницей была Анна Макарова Кроткова и наконец настоящая Пелагия Алексеева, в иночестве монахиня Таисия.

Кроме вышепоименованных настоятельниц, местное предание сохраняет память о замечательной по своей святой жизни старице Ирине Лазаревне. Из рукописного жизнеописания её, хранящегося при монастыре, известно, что она дочь крестьянина деревни Муратовки, Сергачского уезда, Нижегородской губернии. На втором году по рождении лишилась матери и поступила на попечение мачехи – женщины злого и сварливого характера, а спустя ещё несколько времени потеряла и отца. С этого времени началась для Ирины тяжёлая жизнь. Мачеха сильно не любила свою падчерицу и всевозможным образом выражала ей своё нерасположение.

Такое воспитание девочки продолжалось до двенадцатилетнего возраста. Уже в этом возрасте она особенно любила слушать устные рассказы о житии и подвижничестве святых угодников Божиих. Под впечатлением высокопоэтического повествования о житии святого Алексия человека Божия, она вдруг, к удивлению своих родных и знакомых, выразила желание вступить в брак с сыном одного крестьянина своей деревни, подлежащим отдаче в военную службу.

По совершении брака, подражая житию сего святого угодника Божия, она тотчас удалилась в лес, где и скрывалась четыре месяца, до поступления в рекруты своего мужа, выходя днём из леса и помогая в полевых работах своей свекрови, которая её очень любила. Получив таким образом свободу, Ирина Лазаревна с этого времени вступает на поприще духовной жизни. Начало своих монашеских подвигов она положила в Киеве при мощах святых угодников, поступив в число сестёр Флоровского женского монастыря. Там она трудилась девять лет, неся разного рода налагаемые на неё послушания: она носила воду, караулила сады, продавала и пекла просфоры и т. п. По истечении девяти лет Ирина Лазаревна перешла в Дивеевскую женскую общину, Ардатовского уезда, состоявшую под непосредственным покровительством и руководством блаженного Саровского старца Серафима. Своим беспрекословным повиновением и точнейшим выполнением налагаемых на неё послушаний она обратила на себя особенное внимание старца, который всегда называл её единственной своей духовной дочерью. После шестилетнего пребывания в Дивеевской общине Ирина, по благословению отца Серафима, перешла в Зеленогорскую общину, где и жила до своей кончины в особой убогой келье. Послушания, возлагаемые на неё здесь. состояли в самых тяжёлых и грубых работах: она охотно чистила помойные ямы, колола и носила дрова, жала хлеб, приготовляла лён и пряжу на пользу общины. До какой высокой степени развито было в ней чувство безграничного послушания, свидетельствует следующий случай: несколько сестёр общины, ночуя в лугах на сенокосе и разложив костёр огня, в шутку, желая испытать её послушание, послали её на горящей костёр, и смиренная Ирина беспрекословно, со словами: «благословите на святое послушание», вошла в огонь. Находясь беспрерывно в труде, она глубочайшим смирением и своим весёлым настроением, с каким исполняла возложенные на неё работы, воодушевляла к трудам и окружавших её сестёр обители. При всём старании её скрыть от окружающих свои духовные дарования, свет благодати Божией не мог быть скрытым под спудом. Высокий дар прозорливости нередко проявлялся у неё при собеседовании с приходящими и окружающими.

Так по свидетельству Казанского монастыря монахини Магдалины, 50 лет прожившей в том монастыре, она, будучи ещё молоденькой девочкой, по предсказанию Ирины Лазаревны, поступила и приняла пострижение именно в Казанском монастыре.

Одной женщине, подвергавшейся жестоким истязаниям от своего мужа и намеревавшейся лишить себя жизни, Ирина Лазаревна предсказала скорое освобождение от жестокого мужа, который, действительно вскоре заболел и умер.

По рассказу диаконицы села Арати, Евдокии, Ирина Лазаревна усиленно выражала большое сожаление об её лошадях, когда она проезжала в Нижний несмотря на то, что время было вёдренное и дорога хорошая, сухая. Сожаления её вполне оправдались. В ту же ночь они с мужем в лесу заплутались и замучили лошадей по дурным лесным дорогам до упаду.

Открытая душа Ирины Лазаревны полна была состраданием и любовью к страждущему человечеству и все дела её были направлены к благотворению и уврачеванию как духовных, так и телесных недугов окружающих. То, что ей жертвовали, – а жертвовали ей не скудно, – она щедро, а главное – тайно, раздавала действительно бедствующим, старательно отыскивая их по разным местам, и притом ничего себе не оставляя. Не оставляла своей благотворительностью и недостаточные в материальных средствах Божии храмы.

Иеромонах Высокогорской пу́стыни, Агапит, рассказывал, что Ирина Лазаревна неоднократно тайно подбрасывала им в церковь и холсты и деньги, а их, детей – мирян, оделяла лакомствами.

К детям вообще, чьи бы они не были, Ирина Лазаревна относилась с безграничной нежностью.

Одна бедная вдовица в г. Арзамасе, оставшись по смерти мужа с малолетними детьми, впала в нищету и в одно время, когда она топила печку, к ней в отворённую дверь неожиданно кто-то бросил на пол 1 ф. чаю, голову сахару и узелок с деньгами, а сам поспешно скрылся. Вышедшая вслед затем бедная женщина эта только от дворника и соседей узнала, что благодетельницей её была Ирина Лазаревна.

Ирине Лазаревне присущ был дар и телесного врачевания силою благости Божией. Многие из мирян обращались к блаженной со своими телесными недугами и всегда получали помощь и исцеление её молитвами.

Однажды крестьянин соседней деревни Отерева, Фёдор Петров, явившись к Ирине Лазаревне, со слезами упал ей в ноги и просил помочь его умирающей третий день родами жене. Ирина Лазаревна успокоила его, уверив, что жена его будет жива и дала немного масла из лампадки от св. образов, посоветовав ему натереть этим маслом умирающую. И когда Фёдор Петров это сделал, жена его благополучно разрешилась от бремени и выздоровела.

Одна женщина, почти лишившаяся зрения от болезни глаз, послала дочь свою к Ирине Лазаревне с просьбой оказать ей помощь. Девочке Ирина Лазаревна дала небольшой лоскуток сахарной бумаги и посоветовала матери её приложить к больным глазам. И действительно, глаза больной женщины как-то сразу чудесно от приложения этой бумажки исцелились.

Вообще жизнь Ирины Лазаревны в Спасо-Зеленогорской общине полна была трудами физическими и духовными. Кроме келейных и общественных молитв, она целые ночи в летнее и зимнее время занималась этим духовным упражнением: её видели на молитве в башне на колодце, под церковью и в других сокровенных местах. Благочестивая старица Ирина скончалась 22 апреля 1843 года, на 74 году своей жизни и погребена на монастырском кладбище при церкви.

Нельзя обойти молчанием и другого замечательного по своей благочестивой жизни человека, современника старицы Ирины, весьма радевшего о благосостоянии и процветании обители. Это был местный приходской диакон Владимир Алексеевич. По свидетельству современников, он с первого взгляда своей небольшой и худенькой фигурой производил впечатление блаженного. Одевался он просто, без рясы, почти всегда ходил в синем крашенинном тулупе, а на теле, под рубахой, носил тяжёлые железные вериги и во всякую литургию приобщался Святых Таин. Имел жену, но был бездетен. Весь доход какой приходился на его долю, он делил пополам: одну половину он оставлял жене своей на пропитание, а другую, всю без остатка, раздавал неимущим и бедным, тайно и явно; клал по ночам на окнах бедных домов, клал по дорогам на ходу. Принимал подаяние и сам, но единственно для того, чтоб отыскать голодных и бедствующих, накормить их и помочь. Дома находился он мало, а большею частью ходил по окрестностям, ходил прямо, не по тропе или по дороге, а в большинстве – не разбирая ни пахотных полей, ни оврагов. Особенно любил он посещать «Святой Ключ» – изобилующую источниками вкусной воды вершину оврага в небольшом перелеске, вёрстах трёх от обители. Там, в тени лесной, при полнейшем безмолвии кругом, пред небольшой часовней, блаженный по долгу проводил время в умосозерцательных размышлениях; иногда в часовне зажигал свечи пред святыми иконами, долго и усердно молился и пел духовные песни. Память о нём сохранилась как о человеке в высшей степени незлобивом и кротком, во всю жизнь свою не причинившим обиды не только человеку, но даже ни единому живому созданию Божию. Всё нравственное мировоззрение его было проникнуто удивительно мягкой теплотой ко всякой живой твари. Умер он тоже необычайно. Однажды, летом, в один из светлых и жарких дней, в поле, при полном стечении прихожан во время молебствия о ниспослании дождя, в облачении, при св. образах и веющих хоругвях кругом, сотворив возглас: «паки и паки приклонши колена»... тихо опустился на колени, тихо приник к земле и также тихо, безболезненно и молча скончался. Воистину, человек этот был не от мира сего, Божий человек. Погребён он тоже в монастырской ограде при церкви. –

При благочестивой жизни, блаженный Владимир обладал даром предвидения. Многие из окрестных жителей обращались к нему, прося благословения на будущие свои начинания. Так, по сказанию иерея Капитона, однажды две вдовицы из соседнего села Елховки пришли к нему просить благословения на путь к свят. местам. Владимир по обычаю, принял их приветливо, отрезал им по ломтю хлеба, намазал его мёдом и настоятельно советовал им сшить себе на дорогу по белой рубашке да поскорее, пока ещё дома. – Совет оказался пророческим. Не прошло и двух недель как обе женщины померли.

Не менее удивителен также случай, рассказанный тем же о. Капитоном: однажды, когда он был ещё небольшим мальчиком, Владимир, в бытность свою в соседнем селе Елховке, указывая диаконице на возвращавшийся из церкви, после совершения службы, местный причт, сказал: «какой отец-то Лавр (священник) большой-пребольшой стал, а твой-то старик – маленький-премаленький, хотя приземистый священник далеко уступал в росте диакону. И точно: чрез малое время о. Лавр был избран благочинным, а диакон, за какую-то провинность, был низведён, с запрещением служения, на степень причётника.

О кончине своей он также предвидел. Собираясь в тот день к служению св. литургии, Владимир радостно предупредил свою жену, чтоб она приготовилась принять желанных; давно ожидаемых гостей. «После обедни будут у нас сегодня гости», – сказал он с светлым лицом. Кажется, излишне пояснять, каких гостей ожидал сей блаженный, достигший в жизни того высокого духовного совершенства, где человек «малым чем умален есть от ангел».

В настоящем своём виде монастырь имеет 300 сестёр, в том числе постриженных в монашество 50. – Из них 1) игумения Таисия, в мире Пелагия Алексеева, девица из Донского войска, домашнего образования, 78 лет. Поступила в 1850 году в число послушниц, в 1865 году избрана казначеей, в 1883 г. – начальницей, а по указу Святейшего Синода, от 7 июля 1893 года за № 2999, пострижена в монашество, а 17 декабря произведена в сан Игумении. 2) Казначея « » лет, девица Вятской губернии, Яранского уезда, Афанасия Васильева, в иночестве монахиня Рафаила. 3) Благочиния « » лет, девица Сергачского уезда Матрёна Никонова, в иночестве монахиня Мардария. Кроме этого, в монастыре проживают до 10 сирот девочек, которые под руководством священника и старших сестёр обучаются грамоте и рукоделью.

Занятия сестёр, кроме общих послушаний, состоят в живописных работах икон, в украшении их фольгой и искусственными цветами, в шитье церковных облачений и одежды для сестёр монастыря, в вязанье ботинок и чулок и в шитье обуви; в летнее время занимаются обработкой огородов, полей и уборкой лугов.

При монастыре состоит один священник и диакон. Священник получает жалованья 60 руб., а диакон 40 р. в год; кроме того, в их пользу поступает проскомидная и молебная сумма. Надел земли – священнику по одной десятине в поле, а диакону по полудесятине. Сверх всего священнику даётся 5 сажень дров в год и диакону 3 сажени.

Посещается обитель, большею частью, жителями окрестных сёл и деревень; бывают посетители, хотя и в небольшом количестве, из Нижнего Новгорода, из г. Арзамаса и других мест.

В последнее десятилетие, по неизреченному Высшему Промыслу, обитель три раза подвергалась тяжким испытаниям.

1) В 1897 году, 11 декабря, от неизвестной причины, в стенах монастыря вспыхнул жилой деревянный корпус и сгорел до основания; сгорел также скотный двор, в нём погибло шесть лошадей и вся упряжь с зимними и летними ходами.

2) В 1905 году, 9 июля, в два часа пополудни, от удара молнии, внутри монастыря сгорело четыре двухэтажных деревянных жилых корпуса, в том числе игуменский. Корпуса застрахованы не были. Сёстры, почти все находившиеся на полевых работах и сенокосе, за исключением старых и убогих; потеряли всё своё личное имущество.

3) В 1906 году, на полевом хуторе, отстоящем от монастыря вёрстах в трёх, по случаю смутного времени, от злоумышленного поджога неизвестных людей, сгорел жилой деревянный корпус и скотный двор, в нём погибло одиннадцать лошадей, вся упряжь и подвижной инвентарь.

Ниспосланные испытания для такой небогатой обители, как Спасо-Зеленогорский монастырь, были тяжелы; но смиренные сёстры обители, памятуя, что Иову праведному ниспосланы были наитягчайшие испытания, приняли эти испытания с покорностью и без ропота, твёрдо уповая на неисповедимые и всеблагие пути Господни.

В заключение нужно сказать, что Зеленогорская обитель хотя ещё многого не имеет для своего благоустройства, но при Божией помощи, покровительстве Богоматери, Божиих угодников Симеона Богоприимца и Анны пророчицы и по молитвам прежде бывших подвижников и подвижниц, в числе коих и великого старца Саровского Серафима, при пособии усердных ревнителей благочестия и благотворителей, постепенно приходит в лучшее состояние и служит живым и благочестивым примером для окрестных жителей в религиозном и нравственном отношениях.

В настоящее время в монастыре находятся следующие церковные здания: 1) церковь деревянная на каменном фундаменте в честь Нерукотворенного образа Господа нашего Иисуса Христа, пятиглавая, однопрестольная. Она осталась от упразднённого мужского монастыря и построена была, по сказанию рукописи, «чёрным попом Ионой от сотворения мира в 7161 году, а от Рождества Христова в 1653 году». Существует в первоначальном своём виде с некоторыми незначительными изменениями, так например: при неоднократных поправках, при ней уничтожена кругом галерея, служившая, вероятно, для крестохождения; в 1880 году переправлены главы и кресты и обиты белым железом; подведён каменный фундамент, обита новым тёсом; прежняя окраска её (под кирпич) заменена белой.

В 1861 году, по распоряжению бывшего Нижегородского епископа Нектария, эта церковь была закрыта, как предназначенная к перенесению из монастырской ограды в село, но в 1864 году, по просьбе сестёр обители, она была указом Святейшего Синода снова возвращена общине, как иноческое достояние. 2) Церковь каменная, пятиглавая, в два этажа, размером десять саж. в квадрате, кроме алтаря, построенная в период 1895–1902 г. усердствующими благотворителями во имя Божией Матери Споручницы грешных, с двумя приделами: в честь святого Николая Чудотворца Мирликийского и преподобного Серафима Саровского. Нижний этаж разделяется на две половины: в одной помещается престол в честь Успения Богоматери и праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, с неугасимой лампадой для поминовения усопших, а в другой – помещается больница. Колокольня с шестью большими и малыми колоколами находится в связи с церковным приделом во имя Симеона Богоприимца, который примыкает к пятиглавой каменной церкви.

Достопримечательности монастыря состоят в следующем: 1) Животворящий крест Господень небольшого размера, сребропозлащенный, с 35 частями Св. мощей угодников Божиих. Имена этих угодников означены на оборотной стороне креста, а на иконе, в которую вложен крест, изображены их лики, с текстом из Евангелия: «Аще зерно пшенично не умрет, то едино пребывает, аще же умрет, то мног плод сотворит» и ещё «Хранит Господь вся кости их и ни едина от них сокрушится». Пожертвована икона С.-Петербургской купчихой Ветошкиной; мера иконы 12х9 вершков. 2) Животворящий крест кипарисный, резной, с частями Св. мощей Михаила, митрополита Киевского, Святых чудотворцев муромских Петра и Февронии, царя Константина, Феодора Стратилата и часть от гроба Св. Иоанна Милостивого с надписью: «Сооружена 1836 года иеродиаконом Саровской пу́стыни Ефремом для иеромонаха той же пу́стыни Иллариона и получена обителью от сестры последнего старицы Параскевы». 3) Икона Успения Божией Матери – копия с чудотворного Киево-Печерского образа в сребропозлащенной ризе, с 8 частями угодников Божиих, имена которых означены на ней. Пожертвована она Нижегородской купчихой Пятовой. 4) Икона трёх Святителей: Василя Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого, с чеканными по сребропозлащенной доске изображениями и частями Св. мощей Муромских Чудотворцев. 5) Древняя икона Успения Божией Матери, оставшаяся от упразднённого монастыря. Писана в 1741 году Августа 1 дня, по обещанию монаха Игнатия, при архимандрите Адриане. 6) Икона Тихвинской Божией Матери в сребропозлащенной ризе, украшенной 74 разноцветными камнями. Пожертвована в С.-Петербурге сборщице Екатерине Ивановой. 7) Сребропозлащенная дарохранительница, пожертвованная С.-Петербургским купцом Роговым.

Благодаря раннему возникновению здесь монастыря, монастырский архив хранит много древних актов. Из них замечательны: 1) челобитная на имя царя Алексия Михайловича от строителя Феодосия с братиею; в ней упоминается об основании в пу́стыни храма 7168 (1660 г.), 2) письмо на пу́стынь при реке Пасмуровке 1667 года, 3) запродажная на ту же пу́стынь (1667 г.), 4) акт на промен угодий Глеба Исаева сына Амосова игумену Павлу на луга и мельницу по реке Пасмуровке (1682 г.), 5) челобитная игумена Макария на Борисовских крестьян (1687 года), 6) письмо Амосова к игумену Павлу (1688 г.), 7) рукопись, писанная при архимандрите Адриане с подписом его руки (1688 г.), 8) явочная игумена Макария (1691 г.), 9) челобитная игумена Макария на тех же Борисовских крестьян (1700 г.), 10) приказ Бориса Петровича Шереметева на челобитную архимандрита Иосифа старосте села Троицкого, Борисова Поля то ж, о не причинении обид монастырским людям (1708 г.), 11) челобитная архимандрита Иосифа Петру Самуиловичу Салтыкову на Мигаловских крестьян (1713 г.), 12) акт на обмен игумену Павлу (1718 г.), 13) рукопись, писанная при архимандрите Варсонофии (1718 г.), 14) челобитная архимандрита Иосифа Шереметеву (1723 г.), 15) акт на обмен угодий поручика Жедринского архимандриту Феофилакту (1730 г.), 16) акт Доможирова игумену Феодосию на пустошь по реке Пасмуровке (без означения года), 17) два синодика в ¹/₄ долю листа, полууставные с киноварью, в кожаных переплётах, 18) два плана древнего монастыря, 19) железные вериги, весом около 10 фунтов.

В настоящее время здания монастыря имеются следующие: 1) корпус полукаменный двухэтажный, с небольшим при нём садом, в котором помещаются игуменские и казначейские келлии. 2) корпус деревянный на каменном фундаменте, в котором помещаются старшие сёстры монастыря, 3) корпус каменный, в котором помещаются кузница, прачечная и баня, 4) новоустроенный корпус двухэтажный полукаменный, в котором помещаются странноприимная и гостиная, 5) каменный двухэтажный дом, в котором помещаются сёстры; тут же помещается и просфорня. 6) каменный двухэтажный дом, в котором находится пекарня и квасная, 7) корпус деревянный двухэтажный на каменном фундаменте, 8) одноэтажный деревянный на каменном фундаменте корпус, 9) двухэтажный каменный корпус при конном дворе; в нижнем этаже помещаются трудовые сёстры, а в верхнем – мастерская для живописи икон и украшения их фольгой и искусственными цветами, 10) келлия для рабочих, 11) конный двор деревянный на каменных столбах, 12) каменный мшаник и другие службы при дворе, 13) каменный амбар, 14) два каменных ледника с деревянными напогребниками, 15) часовня над колодцем. Вне монастыря три флигеля с надворным строением для священника и диакона; в том числе один флигель для заштатного священника.

С юго-восточной стороны от монастыря расположено монастырское кладбище, на котором покоятся сёстры обители, а начальницы погребаются близ церкви внутри монастыря. На этом же последнем были похоронены и другие лица, замечательные в духовной жизни, как свидетельствуют могильные надписи. Из могил последнего рода замечательны: 1) старицы Ирины Лазаревны, краткое жизнеописание которой помещено выше и 2) могила диакона приходской Зеленогорской церкви Владимира Алексеевича Крутовского, о котором тоже сказано выше.

Средства монастыря составляют: 1) земля под монастырём и погостом 1 дес. 1957 кв. саж., 2) луга с лесом 80 десят., 3) пахотная земля и дровяной лес 131 десят. 196 саж., 4) пахотная земля с лесом и лугами 216 десят., 5) ветряная мельница о трёх поставах, 6) пчельник, 7) в трёх вёрстах от монастыря хутор с деревянным флигелем на каменном фундаменте для скотниц, со всеми необходимыми службами, 8) два кирпичных завода с сараями, 9) рига для молотьбы, 10) сенница, 11) два амбара, 12) сверх этого, монастырь имеет два подворья – одно в Нижнем Новгороде и одно в городе Арзамасе. При построенных деревянных флигелях имеются все необходимые службы.