Стихотворения
Содержание
На василевса господина Никифора На апостасию На комита На поражение ромеев в болгарском ущелье На Христа, уснувшего в лодке Изображение Иоанна Златоуста Три блага Жизнь и море На вино На Аристотеля На Платона На него же На афинских философов
На василевса господина Никифора
Благочестиво я властвовал целых шесть лет над народом –
Столько же лет просидел скованным скифский Арес.
Я подчинил города ассирийцев и всех финикиян,
Я неприступнейший Тарс Риму склонил под ярмо,
Освободил острова, их избавив от варварской власти,
И захватил я большой, славный красой своей Кипр.
Запад, а также Восток бежали пред нашей угрозой,
Высохшей Ливии степь, счастье дарующий Нил.
Пал я в своем же дворце, в своем же покое стал жертвой
Женских предательских рук, вдруг и злосчастен, и слаб.
Были со мною столица, и войско, и стены двойные –
Истинно, нет ничего призрачней смертных судьбы!
На апостасию
Потоки крови, небо, вмиг на нас обрушь,
А ты, о воздух, облачись в кромешный мрак,
Земля, разверзнись, подо мною расступись,
Рви на себе деревья, словно волосы,
И покрывалом скорбным лик себе закрой –
Пусть зелень почернеет вся от слез твоих!
Залит Восток весь нынче кровью родственной,
Что было некогда единым – делит меч.
О, горе! Рубит он и семьи, и людей:
Отец убить взалкал своих родных детей:
И руки отчей кровью обагряет сын,
И в ярости направил острый нож
Брат в сердце брата. О, великая печаль!
В ужасных корчах вся земля колеблется:
Дрожит она внутри – снаружи молнии
Испепеляют самый пепел пламенем.
Срывают города зубцы со стен своих
И наземь их бросают с плачем горестным –
Так волосы себе рвут девы в трауре.
Арабам радость – города ромейские
Им подать шлют, они ж за кровь невинную
Подарков ждут, над нами измываются!
Вот сколь несчастий претерпел один Восток –
А кто опишет бедствия на Западе?
Там скифов орды рыщут вдоль и поперек,
Вольготно им, как будто на своей земле.
Иссяк источник силы, чести, мужества,
Под корень срублено то древо, что железную
Давало поросль; и младенцев поколение
Уже рассечено – иные с матерью,
Других же враг похитил стрел насилием.
Повергнуты во прах большие города;
Где люди жили, там сейчас коней пасут.
О, как мне не заплакать, поглядев вокруг!
Горят поля, деревни гибнут в пламени,
Но что с тобой, Византий, город царственный?
Что за судьба тебя гнетет? Скажи мне, Град:
Ты бедами всех превзошел, как раньше всех
Превосходил благополучьем – каждый день
Не ты ль трясешься, рушишь стены, весь дрожишь?
Из тех, кого ты вырастил своим теплом,
Одни уж пали в битвах, посеченные
Мечами собственных родных. О, море бед!
Другие ж бросили прекрасные дворцы,
Бегут в ущелья, на пустынных островах
Нашли пристанище, от страха чуть дыша.
И даже претерпев все это (Судия!
Твоим веленьем!), ни один не растопил
На сердце черствый камень, брата не обнял,
Не уронил слезу, залог спасения.
И даже солнце погрузилось в черный мрак,
Луна поблекла в пелене затмения,
И новая зловеще вдруг звезда зажглась,
Неслыханное чудо – а моим грехам
Все нет конца, предела нет беспечности.
О, Боже-слово, милость мне свою яви!
Твое всесильно око: прекрати резню,
Раздоры, битвы, мятежи и приступы,
Погони, бегства, грабежи, и суд, и месть.
Я знаю, пожалел ты и Ниневию,
Помиловал народ, погрязший во грехе.
Се стадо, что своей ты кровью выкупил.
«И я – загон твой, Иисусе!» – вопиет
Византий, чтоб о нем ты не забыл
Среди пучины бед – доколь еще страдать?
На комита
Комета в небе освещает весь эфир,
А на земле комит сжигает Запад весь.
Звезда, что появленьем тьму пророчила,
С восходом солнца блекнет светоносного
А сей Тифон восстал с победоносного
Никифора закатом – все сжигает он,
Объятый духом мщенья. Где твой властный рык,
О воевода Рима необорного?
Царь по природе, по делам же – победительный,
Чуть приподнявшись из могилы, зарычи, как лев.
Пусть лисы в норы убегут, поджав хвосты!
На поражение ромеев в болгарском ущелье
Я бы скорее поверил, что солнце не встанет сегодня:
Мисянин верх одержал над авсонием, лук – над копьем!
Словно в движенье пришли и леса, и дикие скалы,
Так что страшился и лев выйти из логова вон.
Ты, Фаэтон, что ведешь под землею свою колесницу,
Цезаря тень повстречав, вот что ему передай:
Истру достался римский венец! Скорее к оружью!
Мисянин верх одержал над авсонием, лук – над копьем!
На Христа, уснувшего в лодке
Бог ты – и ты человек. И во сне даже бурю смирял ты.
Спишь и теперь – пробудись: необузданно бешенство моря!
Изображение Иоанна Златоуста
При жизни ты богат единым духом был;
Теперь же у картины духа нет в устах.
Три блага
Должен свято хранить три блага муж непорочный:
В сердце своем – чистоту; тихую скромность – в очах;
Сдержанность – в речи спокойной. Кто все соблюл и усвоил,
Много богаче, поверь, Креза лидийского тот.
Жизнь и море
Сходны жизни и моря пучины: соленая горечь,
Чудища, зыби и мрак; в гавани краток покой.
Моря дано избежать: но на каждого демон воздвигнет
Бури мирские, увы, много страшнее морских.
На вино
Ты – храбрость, юность, бодрость, клад, отечество:
Для трусов, старцев, хилых, нищих, изгнанных.
На Аристотеля
Природа о природе и о мысли мысль
Рекли свой суд устами Аристотеля.
На Платона
Платон, ты душу объявил бессмертною
И тем себе в веках стяжал бессмертие.
На него же
Платон, чье имя значит «простирающий»,
Простер свой ум, простер свое учение
И тем простер по свету славу громкую.
На афинских философов
Хвалитесь вашей древностью, афиняне,
Сократами, Платонами, Пирронами
И славьте с Эпикуром Аристотеля;
А нынче вам достался лишь гимметский мед,
Да тени предков, да могилы славные,
А мудрость – та живет в Константинополе.